ГП. Падение во Тьму

Так что его колебания по поводу этой просьбы были вполне понятны. Но что-то в тоне Гермионы - к величайшему разочарованию Поттера - вынудило его согласиться.

- Да, Миона, конечно. Что случилось? - спросил он, прячась за самой заботливой из всех своих масок.

- Ты не выяснил, как Рита Скитер смогла узнать, что ты… гей?

- А? - раздраженно отозвался Гарри.

- Ты и Флер говорили об этом после бала наедине, верно?

- Верно, - коротко ответил Гарри. У него на самом деле не было сил терпеть её плутания вокруг да около. Если она сейчас же не скажет в чем дело - он её пошлет.

- Просто кое-что, что она написала в этой… статье… обо мне… кое-что, что никак не смогла бы узнать. Это просто невозможно. Никто об этом не знал, я спросила Виктора, но, похоже, он тоже без понятия, как Скитер смогла узнать об этом. Он просто в бешенстве, и я уверена, что Виктор ничего не рассказывал.

- То есть, ты хочешь сказать, что у Скитер есть секрет, с помощью которого она подслушивает чужие секреты? - нетерпеливо сделал выводы Гарри, желая поскорее с этим разобраться.

- Точно!

Глубоко вздохнув, Гарри справился со своим раздражением. Он и так это знал, но теперь, когда она практически указала на эту проблему пальцем, ему придется быть внимательнее.

- Ну, после первого задания Дамблдор запретил ей появляться на территории школы. Но я иногда поглядываю на Карту и вижу её в замке. Такое ощущение, что она пробирается сюда под мантией-невидимкой или чарами Невидимости. Но возможно, что у нее еще есть свой осведомитель в стенах школы.

- Думаешь, она может использовать картины или привидений как источник информации?

Гарри покачал головой:

- Картины в этом деле ей не помощницы, они подчиняются директору. Привидения тоже не подходят. Особенно Пивз, думаю, я бы его заметил, если бы он был где-то поблизости во время моего разговора с Флер.

- Когда она нас подслушала, мы с Виктором были даже не в школе.

- А где?

- Возле озера. Под ивой, - покраснела девушка.

- О, - понимающе кивнул Гарри. Это место было известно своей уединенностью, которое парочки обычно использовали, чтобы пообжиматься всласть. - Что ж, Карта не показывает мне окрестностей замка, но я все равно буду настороже.

Гермиона резко кивнула.

- Хорошо. Я тоже буду внимательнее, - она замялась на мгновение, но потом подняла голову и посмотрела на него. - Спасибо, Гарри.

- Не стоит.

- -

В воскресный полдень Гарри «проснулся» от последнего приема зелья. Сейчас он стоял у огромного зеркала, оценивая результат своих стараний и мучений.

По сравнению с началом года он подрос дюймов на семь, заметно раздался в плечах, а твердые мышцы приобрели четкую форму. Предплечья стали массивнее и не выглядели как набор костей. То же самое касалось и ног.

Его ребра, кости и позвонки больше не выпирали. Он весь казался стройным и гибким, но ни как не костлявым, и ему определенно нравилось то, что он видит.

Усмехнувшись своему новому отражению, Гарри покрутился из стороны в сторону, желая лучше изучить свое новое тело.

- Что ж, я горячая штучка, - шутливо сказал он отражению в зеркале и рассмеялся. Сейчас он выглядел совсем не на четырнадцать. Ему с легкостью можно было дать все шестнадцать.

Ввиду того, что все эти изменения происходили на протяжении двух месяцев - никто ничего не заметил. Хотя он был уверен, что тот, кто не встречался с ним каждый день, сразу заметит, что он заметно подрос.

Но Гарри это не сильно беспокоило. Часто случалось так, что такому способствовала сама магия, и он запросто сможет сказать, что это как раз его случай.

Счастливо улыбнувшись, Поттер натянул на себя рубашку и мантию. Как вознаграждение за все свои мучения он сейчас поднимется в башню Гриффиндора и хорошенько отоспится.

- -

Он взмахнул палочкой, целясь в созданный им же манекен. Управлять своей магией становилось все легче и легче, несмотря на это жалкое тело. Его магическая сила стремительно росла, и он все чаще начинал обдумывать свое полное восстановление.

Он призвал свою магию, и она откликнулась. Откликнулась, немного сопротивляясь призыву этого тщедушного тела, но все же откликнулась, а значит, он становился сильнее.

Он произнес невербальное заклинание, и сорвавшийся с его палочки оранжевый свет врезался в манекен.

Он ломано рассмеялся нахлынувшему чувству эйфории. Как же он жаждал этого ощущения, почти так же сильно, как свои книги!