Говорящий Бог

Лиафорн листал тетрадь второй раз, делая записи в своей тетради. Большинство страниц были пустыми. Некоторые содержали только инициалы и что-то вроде телефонных номеров. Лиафорн скопировал их. На одной странице было всего две буквенно-цифровые комбинации. Большинство записей, похоже, относились к собраниям. Тот, на который смотрел Лиафорн, читал: «Харрингтон. Куарто 832. 3 стр.».

«Харрингтон», - сказал Лиафорн. "Это будет отель?"

«Это центр города, - сказал Докери. - На улице Е, недалеко от торгового центра». Этакий нижний средний класс. Они позволили ему устареть. Обычно, когда это происходит, его покупают и превращают в офисы ».

Липхорн записал адрес и номер комнаты в свой блокнот. Вверху следующей страницы заглавными буквами было написано «АУРАНОФИН», за которым следовало «W1128023». Он это тоже записал. Ниже, на той же странице, запись затронула слабый аккорд в прекрасном воспоминании Джо Лифорна. Это было имя, несколько необычное, которое он где-то видел раньше.

Человек в остроконечных туфлях написал: «Национальный исторический музей. Генри Хайхок».

Глава одиннадцатая

Джанет Пит решила, что они сядут на метро от Смитсоновского вокзала до Восточного рынка. Билет стоил всего восемьдесят центов и проезд был таким же быстрым, как на такси. Кроме того, это даст возможность Джиму Чи увидеть вашингтонское метро. Как Чи был достаточно умен, чтобы догадаться, Джанет хотела поиграть городской мышкой с ​​свою деревенской Это было нормально с Чи. Он видел, что для самооценки Джанет Пит нужно немного себя показать.

«Не то что в Нью-Йорке», - сказала Джанет. «Он чистый, яркий и быстрый, и вы чувствуете себя в полной безопасности. Совсем не похоже на Нью-Йорк. Чи, который слышал только слухи о нью-йоркском метро, ​​кивнул. Он всегда хотел поездить в нью-йоркском метро. Но, может быть, эта поездка тоже будет интересной.

Это было интересно. Парящий вафельный потолок, машины, которые выдавали бумажные квитанции в качестве билетов вместе с надлежащей сдачей, ворота, которые принимали эти бумажные квитанции, открывались, а затем возвращали квитанции, рой людей приучал избегать контакта с человеком - глазами, коленями или локтем. Чи вцепился в кронштейн сдвижной двери и осмотрел их. Сначала его удивило, что его не осматривают взамен. Он должен выглядеть совершенно по-другому: лучшая фетровая шляпа-резервация с серебряной лентой, лучшая кожаная куртка, лучшие сапоги, его грубые, обветренные, домашние Лицо навахо. Но единственные взгляды, которые он бросал, были быстрыми и скрытными. Его вежливо проигнорировали. Это показалось Чи странным.

Были и другие странности. Он предполагал, что метро будет использоваться рабочим классом. Синие воротнички были здесь, правда, но было не только это. Он видел трех мужчин и одну женщину в военной форме, с достаточным количеством полос на рукавах. для обозначения принадлежности к привилегированному классу. Поскольку звание для них пришло в молодом возрасте, они будут выпускниками Военно-морской академии. Это будут люди с политическими связями и старыми семейными деньгами. По крайней мере половина белых мужчин и примерно такая смесь черных , носили неизбежный темный костюм-тройку и темный галстук Восточного истеблишмента, или, возможно, здесь это была федеральная бюрократия. Женщины носили в основном юбки и высокие каблуки. Изучение Чи антропологии в Университете Нью-Мексико привело его к в курсы социологии. Он вспомнил лекцию о тех факторах, которые определяют людей и тем самым формируют культуру. Он чувствовал себя отделенным от этой толпы в метро, ​​невидимой сущностью, смотрящей сверху на вид, который эволюционировал, чтобы выжить в перенаселенности, выдержать агрессию, выжить, несмотря на то, что старый профессор Эбаар называл «внутривидовой враждебностью».

Во время долгого подъема на эскалаторе к тому, что его собственный народ навахо назвал бы миром поверхности Земли, Чи поделился этими впечатлениями с Джанет Пит.

"Вы когда-нибудь будете чувствовать себя здесь как дома?"

- спросил он. Она не ответила, пока они не достигли вершины и не вышли в тусклые сумерки, в то, что превратилось в нечто среднее между моросью и туманом.

«Не знаю, - сказала она. - Однажды я так думала. Но с этим трудно справиться. Другая культура.

"И вы не имеете в виду отличное от навахо?"

Она смеялась. "Нет. Я не это имел в виду. Думаю, я имею в виду отличное от пустого дикого Запада ".