Говори и будь услышан. За кулисами успешного выступления

А для этого надо знать, где искать, так что тренеру остается создать такое поле разнообразного и занятного опыта, в котором у участников есть из чего выбирать. Иногда так прямо заявляю: «Хотите хорошо говорить?» – «Да вроде хотим». – «Ну, тогда придется что-нибудь в этом начать любить, хоть чем-нибудь да увлечься». – «Да чего там любить-то?» – Это, конечно, вопрос философский, но не зря же психоаналитики считают, что энергия либидо катектирует на объект. И, пожалуйста, без порнографических ассоциаций: всякое увлечение сделано из нашего собственного «материала», мы все делаем для себя привлекательным то одно, то другое, и это активный процесс. Ну, такой разговор, конечно, не для тренинга, больно мудрено. Для тренинга у меня другая роль, похожая на роль Бабы-яги, она же Фея-крестная. На утверждение, что в ситуации выступления любить нечего, я реагирую сурово: придется, касатики! Кто не полюбит хоть что-нибудь, тот так и будет бекать и мекать, топтаться, гундеть. И волшебного гребешка не дам, и тыква в карету не превратится. И вообще – разговорчики! Готовим следующее выступление, и чтоб без глупостей!

Это, конечно, автошарж, но в своей тренерской роли я действительно стараюсь сочетать «доброжелательность по сути» и немного «вредности по форме». Шутки шучу, байки рассказываю, а то и пригрожу: мол, если что – сразу на лопате в печь. Сейчас, говорю, будем делать очень страшное упражнение, после которого все остальное просто тьфу – ну, кто начнет?

А если серьезно, то я на самом деле считаю, что главный инструмент научения, когда мы имеем дело со сложными и нелинейными явлениями, – позитивное подкрепление удачных находок и их осознавание как ценности. А для этого сначала нужно очень сильно поддерживать любые пробы и попытки что-то сделать по-разному, по-новому, так и этак – а это риск.

Как привык – не нравится, но ведь говорю же, и ничего. Как не привык – не умею, не знаю, не получается. Как это – нет готового рецепта? Правда нет? Тогда страшно.

Вот поэтому на тренинге, посвященном такой уязвимой, такой капризной, такой сложной штуке, как речь, «страшно» должно быть что-то другое – почему бы и не «костяная нога» тренера! Почему бы не наши технические упражнения-разминки – бе-е-е, у-у-у! Почему бы не забавная коллекция «Роковые ошибки презентатора» (с показом, разумеется) – или любой другой кошмар!

Кошмары, кстати, я порой рассказываю сама – в том числе и из своей практики. Есть что вспомнить, как любому тренеру, – а мне еще и оппонировать на защитах доводится, и лекции читать, и в прямом эфире работать.

Рассказать ли вам, мои безупречные, про старую плешивую крысу, вылезающую из-под плинтуса в тренинговом зале и идущую по стеночке прямо к флипчарту? Или про пьяноватый ученый совет в губернском городе Эн, развлекавшийся на свой гусарский манер, – перебивая выступавших смачными шуточками и гоготом? Или про тренинг с народными целителями, которым что-то моя аура не глянулась? Ну, может, как-нибудь и расскажу. Уж точно не сейчас.

То или это байки или упражнения – «по показаниям». Все же понимают, что объявленное ужасным голосом чудовищное упражнение – это так, прикол. Более того, за все упомянутые выше безобразия – сомнительные темы, некрасивые разминки, упоминание черта к ночи – несет ответственность тренер.

Участники чисты как первый снег – тот самый, декабрьский, утренний. Это важно: пусть осмотрятся, обживутся, хоть немного поверят в то, что их здесь не станут «строить» и наизнанку выворачивать. Для начала побояться и попугать «не по-настоящему» крайне полезно для того, чтобы осмелеть и на что-нибудь для себя новенькое и неожиданное взять да и решиться. Даже самые приятные новые ситуации – исполнение желаний, достижение поставленных целей – содержат в себе риски и непредсказуемые последствия.