Готы

А вот с остготами дело обстоит несколько иначе. Они — не тема для искателей всяческих раритетов. Они — никак не маргинальное явление истории. Остготы были, вероятно, величайшим шансом, предоставленным историей Европе. Шансом, без разрыва во времени и, тем не менее, с новой силой перейти из поры духовного и культурного расцвета Античности в новую эпоху. Как ни странно это прозвучит, Тотила был последним объединителем Италии до Гарибальди. Неудачные попытки Цезаря Борджа — не в счет. Ибо этот сын римского папы Александра VI об объединении всей Италии всерьез не думал. Как бы ни обольщался и не заблуждался на его счет Никколо Макиавелли в своем «Государе». А Теодорих Великий, проникнутый духом молодого, сильного остготского народа, заложил фундамент обновления античных традиций и античного наследия. Ни один другой народ, владевший Италией, кроме остготского, не открыл перед этим уникальным полуостровом, перед этой солнечной «Авзонией», перспективу реального выживания и воскрешения к новой жизни. Ибо после гибели Тейи наступили тринадцать столетий сплошного междуцарствия, упадка во всех областях, междоусобиц, неприятельских вторжений…

Тем не менее, итальянцы сохранили о готах лишь недобрые воспоминания. Невольно создается впечатление, что принципиальное отношение к ним классического итальянского общества от Альберти до Альфиери было неизменно проникнуто аристократической скорбью об унижении Италии в «варварские», «готские», «готические» времена, после которых, к счастью для цивилизованного мира, наступило Возрождение. Спрашивается: возрождение чего? Ясное дело — доготской, доготической, эллинистической, греко-римской, Италии.

Итальянцы (и другие народы романского корня) забыли о величайшей способности пришедшего с севера остготского народа к адаптации. Забыли о том, с каким детским благоговением и искренней готовностью остготы попытались влезть в давно уже лишившийся остатков прежнего могущества каркас древней Римской империи. Или, по крайней мере, примерить его на себя. Вместо того, чтобы разводить костры в ветшающих дворцах и разбивать шатры в дичающих садах и парках. Как это делали на первых порах даже арийские номады в завоеванных ими Мохенджо-Даро и Хараппе (что было — то было)…

Итальянский ученый Лудовико Антонио Муратори (1672–1750) — священник, куратор библиотеки Эсте в Модене и Амвросианской библиотеки, крупнейший историограф своего времени писал: «Когда в Италии сегодня произносят имя готов, иные из народа, да и из полуобразованных (Александр Исаевич Солженицын сказал бы — «образованцев» — В.А.), содрогаются, как если бы речь шла о бесчеловечных варварах, совсем не имевших законов и вкуса. Так, плохие, старые постройки называют готической (буквально — «готика», т. е. «готской») архитектурой; готическими же считаются грубые характеры многих дурных гравюр конца пятнадцатого и начала следующего века. Все это — суждения невежд. Теодорих и Тотила, оба — цари этой (готской — В.А.) нации, конечно, совершили немало ошибок. Тем не менее, их любовь к справедливости, умеренность, мудрость в выборе чиновников, сдержанность, верность договорам и иные добродетели были столь сильны, что они и сегодня еще могут служить образцом доброго правления для народов… К тому же эти государи ничего не изменили в магистратах, законах или обычаях римлян, а рассуждения иных об их дурном вкусе — ребяческая глупость. Самому императору Юстиниану больше сопутствовало счастье, чем готским царям; но если хотя бы половина того, что сообщает нам Прокопий в своих записках — правда, то эти два гота значительно превосходили его (Юстиниана — В.А.) своими добродетелями». Спокойное, хорошо взвешенные слова, написанные в эпоху, когда абсолютистскую Европу снова раздирали религиозные войны. Человеком, преследуемым иезуитами и обязанным предоставленной ему относительной свободой исследований лишь достаточно просвещенному римскому папе. Как бы то ни было, терпимость и благородство великих готских царей — Алариха, Теодориха, Тотилы — к сожалению, нашли в многострадальной постготской Италии лишь очень немногих последователей…

4. Испанское царство вестготов

Готфы пали не бесславно:
Храбро билися они,
Долго мавры сомневались,
Одолеет кто кого.

(А.С. Пушкин)

От толосы до толета

К тому моменту, когда наемники (Второго) Рима добивали последних защитников италийского царства остготов в тени Везувия, уже давно существовало другое готское царство, основанное вестготами. К тому моменту, когда после гибели Тейи франки, не пожелавшие ему помочь, прошли огнем и мечом с севера на юг всю теперь беззащитную Италию, когда их союзники и данники — язычники-аллеманы — предали огню постройки, пощаженные Теодорихом и Тотилой, готские цари уже давно правили из Толосы (нынешней Тулузы) царством, созданным ими по образцу царства, созданного в Италии гунноскиром Одоакром.