Господин судья

Я уезжал от кардинала в растрёпанных чувствах, но впервые за почти месяц я улыбался. Повернуть ситуацию вспять я больше не могу, но кто вам сказал, что я должен решать проблему кардинально. Город, который я так ненавидел, был не настолько плох. Тут масса развлечений. Три театра, в которых дают спектакли, опера, в которой есть несколько весьма неплохих певцов, если не считать одной особо визгливой дамы. Есть цирк, куда я никогда не ходил, а ещё большой парк развлечений. Недалеко было озеро, на котором можно было отправиться в плавание. Да и обязательных приёмов за все двенадцать лет в моём дворце не было. Так сложилось исторически, что женитьба герцогов — это забота короны. Так что искать невесту мне будет Максимилиан. И сделать он это может и до коронации. Но ничто не помешает мне завести хотя бы подругу. Тем более что теперь мне ничего не угрожает.

Александр приехал ко мне через неделю после памятного судебного заседания, и я не узнал мальчика. Он был необычно тихим, медленно подошёл и сказал:

— Здравствуйте, Ваша Светлость.

Я смотрел на него и не понимал, что происходит.

— Здравствуйте, Александр. Что-то случилось?

Он посмотрел на меня большими светло-карими глазами, в которых стояли слёзы и спросил:

— Вы отдадите меня в приют?

Я присел рядом и сделал то, что тут делать не принято, взял его на руки.

— И почему вы так подумали?

— Все отдают…

И он заплакал. Я прижал мальчугана к себе и прошептал:

— Я тебя никогда не отдам. Ты уйдёшь от меня сам, когда вырастешь.

Александр посмотрел на меня. Как же мне хотелось назвать его Сашенькой, но тут так не принято. Я вытер ему слёзы и поцеловал в щеку.

— А вы хотите пойти в парк развлечений?

Он посмотрел на мня и улыбнулся.

— Хочу.

— Вот и славно. Завтра у меня свободный день. Мы с вами и Пьером пойдём развлекаться. А теперь идите со служанкой. Она вас переоденет и вымоет.

Он быстро ушёл следом за служанкой, а я посмотрел на Пьера. Гувернёр подошёл ближе.

— Это не моя заслуга. Ваш сын очень умный мальчик. В городке живёт много богатых торговцев, у одних была воспитанница. После вашего выступления девочку спешно отдали в приют. Наверняка она была магической рабыней. Сейчас много освободили детей и молодых девушек. Ему, наверняка, кто-то из детей сказал, что, если он воспитанник, значит вернут.

— Чудовищно.

Пьер усмехнулся.

— Нет, Ваша Светлость, вы дали возможность этим людям нормально устроиться и быть счастливыми. Ведь девушек берут только из-за дара, чтобы были одарённые потомки. Некоторых вообще в подвалах держат. Мы приехали в столицу с большим караваном из таких девушек.

— Надо бы тут ярмарку невест устроить. Ну или нечто подобное для работодателей.

— Это будет замечательно.

Пьер улыбнулся и направился к себе в комнаты, насвистывая какую-то мелодию, а я как-то не к месту вспомнил, что в его родной Сании после ухода королевы Сусанны, восстановили магическое рабство. Вроде бы после того, как рабом стал сын кого-то из высокопоставленных духовников и разгорелась война между ними.

Вечером мне предстояла непростая встреча, которую я так просил организовать Клауса. Дворецкий сказал, что Осберт приедет ко мне сам. Я вошёл в кабинет и увидел относительно молодого мужчину, который держал в руках бокал с вином и принюхивался к его букету.

— Великолепное вино, Ваша Светлость, — сказал он.

Я улыбнулся и сел напротив него.

— Рад вас видеть, граф.

Он посмотрел на меня внимательно, а потом ответил:

— Мало кто знает о моём титуле. Вы смогли мне польстить и удивить. Что вы хотели? Не люблю, знаете ли, долгие сентенции.

— Давайте к делу. Мне рекомендовали вас, как отличного специалиста, а мне нужна помощь.

— Из вас сделали мужчину. Я это вижу. Кстати, сделали грамотно и хорошо. Насколько я могу видеть по остаточному фону, вырезали одну весьма специфическую гадость, которая управляет сознанием носителя. У неё есть ещё одна особенность, носитель ключа легко смог бы сделать из вас раба. Так что радуйтесь, что Дилан доделал то, что делать не собирались.

— У вас много осведомителей. Вы правы. Но я позвал вас не только за этим. Мне, в самом деле, нужна помощь и консультация, что со мной будет дальше. Но вот ещё по какой причине.

Я достал из сейфа браслеты и схватился за висок, а потом едва смог достать склянки с зельями. Осберт смотрел на меня внимательно.

— У меня непереносимость к некоторым вещам, — пришлось сознаться мне.

Осберт накрыл браслеты платком и что-то сделал. Мне тут же стало легче.

— Вы их носили?

— Я верил Зольдару, пока не понял, что меня водят за нос.

— Если вы живы сейчас, то у вас отличная психика. Это непросто артефакт, а убийца. Вас, герцог, хотели убить. Последний, кто носил эту красоту, жена последнего императора нашего рода. Если бы она была жива, то предку Зольдара не удалось провернуть свою махинацию. Ведь император был магическим рабом своего подданного.

Я посмотрел на Осберта внимательно. Представить подобную ситуацию я не мог, но теперь становилось ясно, почему правителя и его семью никто не казнил, а отправили доживать век во Вруч, маленький городок на севере.