Города в поднебесье

В растерянности я прошёлся по холлу, но так и не нашёл ничего, что могло бы мне помочь в открытии замков. К счастью, помощь нашлась снаружи, в каморке дворника. Нет, конечно, в основном в ней хранились вёдра и мётлы – и почти не было инструментов. Был, правда, пожарный щит, но на нём, к несчастью, начисто отсутствовал топор. Зато на стойке с инструментами висела большая связка ключей. И ведь логично – нельзя лишать уборщика доступа к помещениям. А сам дворник, видимо, обязательностью не отличался, поэтому не стал брать с собой тяжёлую связку, спасаясь от тварей.

Один из ключей, наконец, впустил меня в служебные помещения приюта. Что я там делал? Да просто-напросто искал любое – даже самое незначительное – упоминание Нанны. Первым делом я проверил комнату, где на стеллажах стояли одинаковые кожаные папки. И не прогадал – это были личные дела послушниц. Разбитые по годам, по алфавиту и наполненные различными документами, касающимися девочек.

Папка Нанны тоже нашлась. Мою спутницу звали Нанна лаа Эри о Тата Кориан. Если расшифровать, то выходит: отец – Эри, мать – Тата, а фамилия – Кориан. Здесь же были и её документы – справка о смерти родителей, приказ о зачислении в приют, результаты медицинского обследования (ого! ничего себе, плановое обследование!), пройденные курсы и характеристики от учителей. Была в папке и отдельная вкладка, касавшаяся её старшей сестры. На ней кто-то аккуратно вывел несколько дат – с приписками «торговый дирижабль» и «транспортный с рабочими»… До меня не сразу дошло, что сотрудники приюта фиксировали письма. И только когда я увидел три последних даты, написанные не чернилами, а тонким графитовым стержнем, то есть карандашом, я начал понимать, о чём идёт речь. Рядом был неплотно приклеен лист бумаги, на котором имелось вполне себе чёткое распоряжение от целого директора приюта:

«Что касается последнего письма от Тараки лаа Эри о Тата Кориан к Нанне лаа Эри о Тата Кориан, а также всех последующих писем, пришедших за ним, приказываю письма изымать, вычитывать и складывать в папку отложенных сообщений. В силу необходимости дальнейшего воспитания Нанны, а также сохранения её душевного спокойствия, не сообщать девочке информацию касательно её сестры и её планов. О любых новых письмах сообщать лично мне.

Дата

Подпись»

«Ничего себе! Что здесь, интересно, такое творилось?» – удивился я, продолжая изучать документы. Однако больше в папке ничего особо любопытного не было. А вот покопавшись в бумагах на трёх столах, где работали сотрудники архива, я нашёл целую переписку, которая касалась, как я понял, именно Нанны. Оказывается, родители девочки были жертвователями приюта. Каждый год они отдавали немалую сумму в фонд, чтобы в случае несчастного случая их дети не остались без присмотра.

И вот тут как раз и крылась разгадка скрытности персонала насчёт писем сестры Нанны. Когда родители девочки попали под какой-то «выхлоп пневмы» и окончательно погибли без возможности возрождения, часть суммы была перечислена в приют её сестры. И в случае, если сестра приезжала по достижении своего совершеннолетия и забирала Нанну – остаток от той половины, которая осталась в приюте в Экори, требовалось вернуть.

Само собой, его давно уже потратили. Не бог весть какое прегрешение – причём, санкционированное на уровне мэра города – но денег сейчас им взять было неоткуда. Поэтому вопрос с воссоединением сестёр рассчитывали подольше затянуть. И только когда я обнаружил три пропавших письма, стало понятно, на что именно они надеялись. По тексту я пробежался мельком, но общий смысл сводился к тому, что Тараки и в самом деле выпустилась из своего приюта – и теперь работала, стараясь набрать на билет до Экори. К сожалению, обеспечить сестру полностью ей было сложно, но она явно не отчаивалась. И только уточнила: хочет ли сама сестрёнка сразу переехать к ней – или всё-таки собирается доучиться в приюте?

Не получив ответа, сестра решила, что нечаянно расстроила родственницу, извинилась – и почти полгода ничего не писала. И только в третьем письме предлагала не обижаться и написать хоть что-нибудь в ответ. На что, видимо, и рассчитывали сотрудники приюта. Доставка сообщений между скалами была делом нерегулярным и совершенно добровольным. Письмо могло пропасть в пути, а могло просто идти очень долго. Ну а из третьего письма было вообще совершенно непонятно, о чём шла речь в первых двух, потому что у сестры Нанны просто не хватало опыта составить правильный текст.