Город живых

При последних словах большая часть ветеранов скривилась. Старшина даже позволил себе демонстративно сплюнуть на пол.

Совершенно не замечая или делая вид, что не замечает, комендант продолжал инструктаж.

– Я не требую от отряда соблюдать какой-либо режим, все могут развлекаться в меру своих пристрастий и, прошу прощения, умственных способностей. Дабы помочь вам в этом, я как обычно буду выделять ограниченную порцию алкоголя. А именно пол-литра водки или два литра пива в сутки на человека. Норма эта окончательна и обжалованию не подлежит.

В строю послышались скорбные вздохи и оханья.

Комендант в первый раз отреагировал на реакцию строя.

– Дорогие мои, сия норма была введена недавно, вследствие ослабления сопротивляемости организмов присылаемых для несения службы респондентов. Проведя ряд исследований, я пришел к выводу, что и эта порция алкоголя, возможно, слишком велика для многих из вас. Я даже задумываюсь о возможности дальнейшего уменьшение алкпайка.

Только сейчас Данил с удивлением заметил, что комендант сам с трудом стоит на ногах, мерно раскачиваясь из стороны в сторону. Его правильная и ровная речь совершенно не вязалась с видом его плавающей фигуры.

– Все вышесказанное касается всех, кроме суточной смены наблюдателей, которую, прошу принять во внимание, я в любое время могу проверить. От смены требуется очень немногое. А именно, две вещи. Во-первых, несущие наблюдение за мониторами системы безопасности обязаны быть трезвыми. Во-вторых, из двоих наблюдателей один обязан быть бодрствующим. Невыполнение любого из двух правил или двух одновременно влечет за собой дисциплинарное наказание, а именно: физическую экзекуцию. Надеюсь, всем это ясно.

Данил вздрогнул от неожиданности – отряд в один голос грянул:

– Так точно.

– Я рад, что мы, как всегда, нашли общий язык в отношении моих легко выполнимых правил. – Комендант растянул губы еще шире, улыбка стала еще неотразимей. – Все могут быть свободны, через пятнадцать минут я жду список.

Не дожидаясь реакции отряда, комендант развернулся и пошел к шезлонгу. Если первые шаги его были относительно уверенные и ровные, то последние метры фигуру коменданта так шатало из стороны в сторону, что Данил засомневался в благополучном исходе этого путешествия. Несмотря ни на что, комендант все же не растянулся на асфальте и удачно приземлился в свое ложе.

Старшина, притулившись на краешке стула, быстро строчил расписание дежурств. Отряд расползался по территории гипермаркета. Закончив, старшина поднял глаза. Кроме Данила, около него уже никого не было.

– Хорошо, что ты не ушел. Я тебя вместе с собой в первый наряд записал. – Старшина поднялся и поспешил к коменданту. Тот, в свою очередь, не удостоив вниманием листок, сразу же положил его на столик и придавил бутылкой виски.

– Странный он, – произнес задумчиво Данил, когда старшина вернулся к нему.

– Не то слово, странный. Пойдем. – Старшина уверенно направился внутрь гипермаркета.

Данил поспешил за ним. Поднявшись по технической лестнице на второй этаж и миновав пару коридоров, они оказались в небольшой комнате, заставленной огромными мониторами. Посередине стояли два мягких кожаных кресла. Под потолком тихо шуршал кондиционер.

Вольготно разместившись в креслах, Данил вместе со старшиной занялись выполнением своих непосредственных обязанностей – наблюдением за периметром. Спать, несмотря на изнурительный день, пока не хотелось. Обстановка располагала к ведению неспешных бесед, чем рейдеры в скором времени и предпочли заняться.

– Что за человек этот комендант? Я что-то не понял отношение к нему в отряде, – вернулся к волнующей его теме Данил.

– Да, в принципе, человек как человек. Со странностями, да у кого не бывает, тем более после того, что он пережил… – Старшина выдержал театральную паузу.

– Он когда-то, как и я, отделением командовал. И отправилась как-то его группа в свободный поиск и сгинула вся. А Инквизитор в город через две недели вернулся, в тех самых очках и с мешком водки за плечами. Особисты его как ни пытали, только ничего добиться не смогли. Ясно было только, что группа его без транспорта осталась и очень далеко от города. Они куда-то в восточные пустоши ездили, уж не знаю и зачем. – Старшина потянулся за сигаретной пачкой. Вытащил сигарету и с наслаждением понюхал ее.

– Старые, докатастрофные, – с важностью произнес он. – Официально этот сорт уже месяца два как кончился. А на самом деле рейдеры договорились их больше в город не поставлять. Обидно, забьешь фуру нормальным табаком, а в городе в лавку сунешься, а там только наша отечественная отрава. Генералитет себе в загашник все припрятывает, вот ребята и порешили в город больше не возить. Из командования все равно сюда никто не ездит – боятся. Да и не царское это дело в рейды ходить. Кроме покойного Левакова, я в рейде вообще никого старше капитана не видел. – Старшина с удовольствием раскурил сигарету.