Город теней

Тоби не мог поверить, что его тихая, спокойная мама настолько целеустремлённа. Он был по-настоящему поражён и смотрел на маму с восхищением.

Столичные полицейские оказались не такими добродушными, как валлийские. Когда они отклеили маму (причём грубо), они с большим удовольствием её арестовали. Маму погрузили в полицейскую машину, отвезли в участок и заперли в камере до утра. Утром её вывели из клетки, сообщили дату слушания в суде и отпустили.

– Тебя посадят в тюрьму? – у Тоби ёкнуло сердце.

– Нет.

– Может быть, и да, – проворчал папа.

– Меня просто оштрафуют.

– Ты этого не знаешь, Хелен.

– Ты можешь хотя бы немного меня поддержать?

– Я только что устроился на работу в правительство, а ты нарушаешь закон на глазаху журналистов. Ты нарочно ведёшь себя так глупо?

Мама осела на стуле так же, как Тоби, когда он получил плохую оценку по естествознанию.

– Дэвид, – прошептала она.

– Ой, простите, Ваше Высочество, – сказал папа. – Ты хотя бы подумала, чем твой арест может закончиться для нас?

Тоби закусил губу. Он считал, что быть арестованным за что-то, во что ты веришь, почётно, даже если ты в самом деле нарушил закон. Но он понимал, что сейчас не время говорить это вслух. Мама встала, подошла к стеклянным дверям и выглянула в сад. Роса блестела в бледном свете солнца.

– Всё будет хорошо, папа, – сказал Тоби.

– Да что ты знаешь про наши законы? – огрызнулся папа.

Альфред, до этого спокойно сидевший на коленях у Тоби, встал во весь рост, как будто услышав в папином голосе личное оскорбление, потянулся, спрыгнул на пол и подошёл к маме.

– Так не может продолжаться, Дэвид, – сказала мама.

– Что-что? – переспросил папа, бросая взгляд на кота и оглядываясь. Должно быть, в поисках водяного пистолета.

– Мы больше не можем это продолжать. Я уже не могу.

– Ну, в таком случае тебе стоит…

Папа не договорил: мама вскрикнула, распахнула дверь и вышла в сад.

– Бук, – сказала она. – Бук пропал.

– Его спилили, – пояснил Тоби.

– Но мы не давали согласия…

– Давали, – перебил папа.

– Нет, не давали.

Мама прошла по росе и мелкой пыли. Тоби только теперь понял, что это опилки. Мама встала около пня, Тоби и Альфред – рядом с ней. Они почти физически ощущали призрак дерева, нависшего над ними.

– Это дерево посадили, когда мне было три, – сказала мама.

– Мне жаль, мам, – сказал Тоби, не зная, что ещё сказать. Он сжал её руку. Они втроём – мама, Тоби и Альфред – стояли и смотрели на оставшуюся от дерева пустоту.

* * *

Той ночью дурной сон вернулся. Тоби этого не хотел, но сон пришёл и будто сжал его когтями. Тоби попытался проснуться, но был слишком усталым. Он находился между сном и явью, одурманенный своей усталостью. Во сне Тоби бежал по горному лесу, по грязным тропинкам, усыпанным сосновыми иголками, а потом падал с огромной высоты, и это падение превращалось в спуск по каменным ступенькам в городе. А внизу лестницы – или колодца? – кто-то звал на помощь. Когда Тоби наконец очнулся ото сна, ему было так жарко, что он тут же сбросил одеяло. Футболка насквозь промокла от пота. Он стащил её, сполз с кровати, ещё не до конца проснувшись, и встал посреди комнаты, слегка покачиваясь. Ему не хотелось оставаться в постели вместе с дурным сном. А сон был ещё там. И тень, которая его породила. Чёрная, густая, как патока.

Под дверь просачивалась полоска тёплого света, и это успокаивало Тоби. Он вышел на лестницу. Снизу доносились голоса. Он подумал было спуститься к родителям, но не хотел, чтобы папа видел его напуганным. Тоби поёжился: пот высох, и стало холодно. Он выудил из комода старую пижаму, которая была мала. Ему хотелось, чтобы мама пришла и спела что-нибудь, как в детстве. Ей нравились мюзиклы, а ему нравилось, как она поёт. И хотя пела она не так хорошо, как миссис Пападопулос, у неё был красивый голос. Прекрасные песни из «Волшебника страны Оз» и «Энни»: «Завтра», «На другом конце радуги» и «Мы идём к волшебнику». Тоби спустился на пол-этажа и услышал, что родители ссорились. Мама плакала.

* * *

На выходных Тоби с папой поехали в Маргит. К маме приезжала погостить университетская подруга, которую папа терпеть не мог, поэтому он и решил уехать и переночевать в отеле. Тоби не ожидал, что папа возьмёт его: папа редко ездил в командировки и никогда не брал Тоби с собой, даже если тот очень просил. Тоби был вдвойне рад, потому что из-за дурных снов он не чувствовал себя в безопасности дома. Хотя он и не видел тень с тех пор, как захлопнул перед ней окно и убедил себя, что это был просто обман зрения, ему не хотелось оставаться дома в одиночестве. Каждое утро он просыпался с дурным предчувствием, уверенный, что рядом есть ещё кто-то.

В Маргите была песчаная бухта, окружённая крутыми утёсами. Тоби хотел поплескаться в море и посмотреть на железную дорогу с паровозами, до которой можно было доехать на машине. Но по пляжу немилосердно хлестал дождь такой сильный, что даже самые заядлые купальщики предпочитали сидеть дома. А железная дорога оказалась закрыта на ремонт.