Город-крепость

Красное платье лежит в углу вместе с вещами Дея. Даже в мужской одежде, съехавшими на бок волосами и опухшими глазами, моя сестра красива. Рассматриваю кучу средств для макияжа, лежащих у нее на коленях. Меня начинают терзать сомнения. Я никогда не буду выглядеть так, как она. Как я вообще могла подумать, что моя затея сработает?

Мей Юи достает кисточку и открывает первую баночку. В воздух поднимается пудра с запахом персика. Кма морщится: «Кма! Кма!»

Очень бы хотелось, чтобы это услышал Дей. Чтобы я могла ткнуть его носом в то, что была права.

Скоро. Пробежать еще немного.

— Закрой глаза, — командует сестра, доставая кисть. — Будет немного щекотно.

На лицо ложится пудра. Борюсь с желанием рвануть прочь. Мей Юи требуется несколько минут, чтобы убедиться, что все идеально, но на этом она не останавливается. Перед ней стоит по меньшей мере еще дюжина баночек. Румяна. Губная помада, тени, тушь. Длинные черные зажимы для волос.

А есть еще шелковое платье. Быстро в него облачаюсь, поворачиваюсь к сестре, чтобы она не заметила мою кровоточащую рану. Ту, которая почти ослепила меня жгущей болью. Рано или поздно она меня доконает. Я знаю об этом, но все равно продолжаю сражаться. Надеюсь, мое тело останется со мной до конца.

Чувствую себя глупо. В этом ярком платье и с таким макияжем я больше похожа на героиню мультфильма. Искусственный пучок волос цепляется за мою голову, словно испуганная кошка. Лишь когда привязываю к бедру револьвер, чувствую себя спокойнее.

— Ты прелестно выглядишь, — говорит Мей Юи, отступая от меня. Она восхищается своей работой.

Смотрю в окно. На нас падает флуоресцентный уличный свет. Создает в квартире идеальную картинку. Но себя я в ней не вижу. Вместо этого я вижу девушку, стоящую рядом с Мей Юи. Преображение чудовища в красавицу.

Я наклоняю голову. Женщина в окне повторяет мое движение. Сестра сделала невозможное.

И сейчас она должна это повторить.

Худшая часть плана, та часть, которая заставляет мой желудок выворачиваться наизнанку, — это не риск. Это то, о чем я прошу Мей Юи. Я снова и снова проходила по плану. Сотни раз. Но без моей сестры план осуществить невозможно.

Я почти уже передумала, но она мне не позволила. Она уже не та девушка, которая съеживается в углу отцовской лачуги. Которая плачет, когда на нее лает собака.

— Пора. — Я передаю ей свои ботинки. — Ты готова?

Мей Юи смотрит на потертую кожу и шнурки.

— Уверена, что это сработает?

— Не знаю. — Линии все еще на стене. Идеальная пара. Дохожу до плитки и стираю одну из них салфеткой. — Ты не обязана это делать. Я могу придумать что-нибудь другое.

— Нет, — качает она головой. — Ты не можешь.

Продолжаю пялиться на последнюю линию, такую жалкую на грязно-белом фоне. Она выглядит такой странной.

— Ты не права. Я обязана, — присаживается Мей Юи, натягивая ботинки. Её язык торчит, пока она завязывает шнурки. — Чего бы это ни стоило.

Так сказал бы Дей.

Последняя линия выглядит такой одинокой. Потому что их количество уже не имеет значения. Словно их никогда и не было.

Мей Юи

Ноги в ботинках Джин Линь нещадно ноют — порезанные и покрытые волдырями. Пытаюсь сосредоточиться на боли в пальцах и пятках. Лучше так, чем чувствовать поднимающийся страх, скользящий по каждой вене, когда я прячусь в тени у двери борделя. Там змеится дракон и на посту стоит мужик с пистолетом.

— Ты готова? — спрашивает сестра тоном, говорящим о том, что она считает, я не готова. — Помнишь, куда бежать?

Я знаю, что с того момента, как я видела Дея в последний раз, прошло несколько часов, но у меня такое ощущение, что прошли века. Всякий раз, когда я думаю о том, что с ним случилось и каким пыткам мог подвергнуть его Лонгвей, я вспоминаю свой маршрут. Его мне показала Джин Линь: направо, прямо, мимо охранника, через щель между рестораном, где подают собак, и импровизированной парикмахерской, опять направо, а потом все время прямо по направлению к пушкам.

Не очень длинная дистанция, но я не бегун.

Но стану им. Должна. Потому что Синь мертва, а Дей жив, и это единственный выход.

— Да. — Моя младшая сестра присаживается в тени рядом со мной, поэтому я шепчу: — Я готова.

Джин Линь смотрит на меня. Даже весь этот макияж, что я нанесла, не может скрыть силу, начертанную на её лице: ум, расчетливость, ожесточение. Она протягивает руку, кладет мне на плечо.

— Я люблю тебя, Мей Юи.

Беру её руки в свои, как делала это много раз. Вот только на этот раз я боюсь размазать не кровь, а макияж. Она теплая, даже горячая, несмотря на то, что на ней всего лишь бесполезное платье.

Не хочу её отпускать. В конце концов, она отстраняется и смотрит мне прямо в глаза.

— У нас получится. У тебя получится.

Киваю, встаю и пытаюсь не думать о том, как дрожат колени. Делаю один шаг, потом следующий, двигаясь в сторону уличного света.

Сначала охранник меня не замечает. Он занят тем, что пинает пустую коробку из-под лапши. Разрывает картон ботинками в клочья. Я беру себя в руки и делаю шаг. Я ближе, очень близко. Он наконец меня замечает. Косится на меня, а потом, когда узнает, его глаза широко распахиваются.