Город-крепость

Я ожидал, что кот скроется в одном из проулков, как только прикончит пакет булочек. Но, как и любой уважающий себя представитель кошачьих, он сделал все прямо наоборот — держится поблизости, давая понять, что каждый дюйм моей квартиры принадлежит ему. Из-за его шерсти меня мучает аллергия, но мне не хватило духа выгнать кота на улицу. Хотя скоро всех нас здесь и так не будет.

Кма встает и, потягиваясь, выгибается такой аркой, что мне тоже хочется двигаться. Он крадется, где-то в недрах груди слышится урчание.

— Проголодался? — Мои глаза случайно падают на контейнер из-под курицы в липком, сладком соусе — еда, что мы с котом разделили на двоих. Одно из творений миссис Пак. Еду мы приговорили пару часов назад. — Похоже, пора подкрепиться.

Уже много дней я не испытывал голода. У меня внутри так много переживаний, что для другого места не остается. Я покупаю еду для Кма, но сам ем крайне мало.

— Тогда шагаем вниз.

Кма уже у двери. Его глаза настороже, он в ожидании, пока я достану ключи.

Мы рысью спускаемся по лестнице, двенадцать пролетов, прежде чем Кма ломает строй. Смотрю вниз, а его уже нет, — серебряная вспышка. Впервые за несколько дней он от меня убегает. Мои носовые пазухи рады, но брови сходятся у переносицы. Что-то здесь не так.

Я могу предположить лишь одно: только один человек может заставить его двигаться так быстро. Эта мысль заставляет и меня бежать быстрее, так что я уже не бегу по ступенькам, а просто перелетаю их.

Коготки Кма уже царапают входную дверь, оставляют невидимые следы. Когда я её открываю и отпираю ворота, он вылетает на улицу, словно стрела.

Нет. Не на улицу. На колени Джин Линь.

Сначала я её не узнаю. На ней старая одежда Хиро. Огромные джинсы раздуваются, словно парашюты, а куртка вообще полностью поглотила девушку. Со спины, из-за всей этой мешковатой одежды и растрепанных волос, она очень похожа на моего брата.

Но потом она поворачивается. Иллюзия рассеивается как последний вопросительный знак.

Не Хиро. Джин Линь. Та, которую я спас.

Сейчас, когда я знаю, мне в глаза бросается её девичество. Изгиб носа, пухлость щек. Как завиваются вверх её ресницы. Было бы ошибкой думать, что все это придает ей хрупкости. Сам факт, что она сидит здесь спустя восемь дней после ножевого ранения, лишь подтверждает это.

— Джин?

Ее пальцы пробегают по шерстке Кма. Она поднимает на меня взгляд. На лице возникает улыбка.

— Ты нашел его.

— Ага, я прям в одном дне от того, чтобы стать отшельником с котом. Что ты здесь делаешь? — Смотрю на её бок — тот, по которому полоснули ножом. Под зимней курткой Хиро никаких повреждений не заметно. Но то, что ничего не видно, не значит, что ничего нет.

— Я обещала помочь тебе достать... — Ее глаза перескакивают на рты жующих лапшу и морепродукты посетителей. — Ну, ту вещь, которая тебе нужна.

— Ты должна лежать, — говорю я. Даже сидя на ступеньках, она выглядит очень усталой и крайне бледной. — Как ты вообще сюда добралась?

Она, не обращая внимания на вопрос, косится на меня.

— Это потому что я девушка?

— Нет. Это потому что тебя пырнули ножом. Едва неделя прошла.

Ее пальцы зарываются глубже в шерсть Кма. Даже отсюда я слышу его мурчание.

— Но я здесь. И я тебе помогу. Я обещала.

— Я не требовал с тебя никаких обещаний. Справлюсь сам. Тебе нужно лежать, чтобы швы не разошлись.

На её лице расцветает боль, она колет меня. Кма тоже таращится на меня своими прищуренными, слишком яркими глазами. Они свирепы, как блики солнца, как будто это не я кормил его все четыре дня и обрабатывал хвост перекисью водорода, заполучив двадцать новых царапин и два укуса.

Слишком упряма. Что кошка, что девушка.

— Если ты думаешь, что я буду просто сидеть и упущу свой шанс найти сестру...

Последнее слово Джин Линь бьет меня под ребра. Сказать или промолчать. Я чувствую себя ребенком, стоящим в центре качелей, упорно пытающимся сохранить их неподвижность. Я хотел бы подарить ей надежду. Но она ложна... если Мей Юи не является той, что я думаю, или, того хуже, я не смогу её освободить... этого я не перенесу.

— Что? — Джин Линь выпрямляется. Вероятно, она заметила на моем лице напряжение. У меня не очень хорошо получается скрывать эмоции, как хотелось бы.

Этот секрет я больше хранить не могу.

— Твоя сестра. Мей Юи?

Она смотрит на меня так, словно свисает на веревке с крыши, а я держу другой её конец. Мои легкие замирают, я словно окунаюсь в ледяную воду. Мне едва удается выдавить из себя слова.

— Думаю, я ее нашел.

Мей Юи

Каждый день поливаю кипарис. Делала это уже четыре раза с тех пор, как ушел Дей. Дерево умирает; его зеленые ажурные листья начали портиться. Опадать. Может быть, я поливаю слишком обильно, но не думаю, что проблема в этом. Дерево не предназначено для темного, задымленного борделя.

С моих губ срывается вздох, когда я ставлю чашку с водой на стол. Не понимаю, зачем я еще сопротивляюсь. Конец близок. Скоро мы или спасемся, или нет, это дерево я никогда больше не увижу.