Город-крепость

Я никогда прежде так долго не спала. Ночи в Городе-Крепости коротки. Без сновидений. Но здесь... проглоченная перинами, простынями и трубками, я не могла отличить сон от яви. Передо мной сменилось множество лиц. Какие-то приходили и что-то говорили: Дей, моя мать, Мей Юи. Другие — медсестра и отец Дея — просто смотрели на меня и наполняли комнату звуком своих шагов. Порой мне чудился Кма, свернувшийся вокруг меня, согревающий и урчащий. Временами над моей кроватью нависал отец. Когда он исчезал, я дрожа просыпалась вся в поту.

А потом я очнулась полностью. Глаза открыты, в голове ясность. Никакого тумана. Оглядываюсь и вижу, что медицинские пакеты, наконец, исчезли. Больше не будет наркотического сна. Сажусь, медленно разминая мышцы. Под плечом все еще чувствуется боль. Горячая и суровая, но терпимая. Сухожилия и суставы затекли. Как будто веревка, очень долго пролежавшая на солнце. Во всем теле трещат кости.

Как долго я спала?

— Есть кто-нибудь? — Мой голос срывается. Несколько дней прошло с тех пор, как я последний раз говорила вслух. Может, и того больше.

Мой оклик эхом раскатывается по голым деревянным полам. Так странно находиться в месте, где стоит такая тишина. Даже на ферме всегда было слышно завывание ветра или звук закипающей воды.

Здесь тихо как в могиле.

— Эй! — снова зову я, на этот раз чуть громче.

В комнату заходит женщина. Она не старая, но уже и не молодая. Примерно такого же возраста, как моя мать, только менее измученная. К ней не притрагивалось солнце и пьяный муж. Ищу на её лице черты Дея. Но их там нет.

Она кланяется, когда подходит к кровати, и я решаю, что это служанка.

— Что-нибудь принести?

— А... а Дей еще здесь?

Служанка хмурится.

— Он ушел некоторое время назад. Могу позвать миссис Сан. Она готовится к новогоднему вечеру.

В желудке всё тут же переворачивается. Сначала я даже не понимаю почему. Но потом возвращается память. Новый год — день, когда все изменится. День, до которого Дею нужно достать учетную книгу. Вещь, которую я обещала помочь найти.

Дей прощается. И уходит без меня.

— Когда... скоро Новый год?

Поддеваю ногтем пластырь. Зубы сжимаются, когда волоски на руке выдираются, а игла глубже впивается в вену.

— Через два дня. — Глаза служанки распахиваются.

Замираю. С руки свисает наполовину оторванный пластырь. Из-под него виден синяк. Два дня до Нового года? Не может быть. Я снова сплю.

— Вы здесь уже восемь дней, — говорит служанка, разглядывая оторванный пластырь.

Смотрю на то, что причиняет боль моей руке. Пытаюсь понять, что говорит женщина. Восемь дней. Как мне удалось потерять целую неделю?

— Вы себя хорошо чувствуете? Может, мне позвать медсестру?

Рву пластырь пальцами. На этот раз он поддается. Следом тяну трубку. Игла выскальзывает. Не обращаю внимания на боль в руке и плече. Выбираюсь из кровати.

— Что... что вы делаете? — Служанка поднимает руки и пытается меня остановить. Да ей и не требуется. Голова кружится, от чего совершенно невозможно подняться на ноги. Закрываю глаза, жду, когда пройдет головокружение.

— Я должна вернуться в Город-Крепость. Немедленно.

На лице горничной разливается паника. Руки взлетают по бокам, словно у птицы, танцующей перед грудой разделанной рыбы.

— Вы не можете вернуться. Вы должны отдыхать. Доктор хочет, чтобы вы остались здесь еще на несколько недель. Он должен снять швы.

Когда я открываю глаза, мир кажется более стабильным. Опускаю глаза и понимаю, что на мне почти ничего нет — только тоненькая хлопковая рубашка. Отдых. Я должна отдыхать. Так сказал мне Дей. У меня такое ощущение, будто по моему телу прошли колотушкой, которой отбивают куриную тушку. Но время, которое мне отпущено, чтобы найти сестру... утекает сквозь пальцы. Дей может решить, что ему удастся выкрасть учетную книгу в одиночку, но я была в логове Лонгвея. Видела, что это невозможно.

— Нет! — Я выдавливаю из себя это слово так громко, как только могу. Я не должна подвести Дея. Возможно, мое тело изранено и болит, но я не могу упустить свой последний шанс найти сестру. Отдохну, когда она будет в безопасности. — Где моя одежда?

Служанка хмурится, мечется между мной и дверью.

— Вы не том состоянии, чтобы вернуться туда.

Мой первый порыв — бежать. Думаю над тем, как увернуться от неё. Но жжение в боку говорит мне этого не делать. К тому же я понятия не имею, где мы находимся. Мы можем быть на многие мили, может быть, провинции, далеко от Города-Крепости. Без своего оранжевого конверта и ботинок я просто прикована к этому месту.

Единственное оружие в моем случае — это правда.

— Я должна помочь Дею. Он должен кое-что сделать до Нового года. Кое-что очень важное. — Я сглатываю. В горле саднит до самых нервов. Сухо от того, что говорю так быстро. — Если меня там не будет, чтобы помочь ему... все может плохо закончиться. Для него.

Служанка переминается с ноги на ногу. Под её весом скрипит пол. Она разглядывает меня, словно паршивую собаку. Жду, что она откажет мне. Побежит за медсестрой.