Город каменных демонов

— На дороге они нас в два счета догонят, — отрывисто бросила девушка, и в зеркало заднего обзора Князев увидел ее лицо, злое, с прилипшей ко лбу прядью волос, с закушенной нижней губой.

«Дева-воительница… — пронеслось в голове. — Брунгильда…»

— Я по карте смотрела, — продолжала Вера. — Тут, за леском, должна дорога идти параллельно забору. В сторону Калининграда. Если они ее не перекрыли — проскочим…

И столько уверенности звучало в ее голосе, что Женя поверил твердо: проскочат. Несмотря ни на что проскочат.

Удача не оставила беглецов и здесь.

Не оторвав ничего у машины, не разбившись о дерево, не увязнув в колдобине, автомобиль выскочил из леса, преодолел мелкую, заросшую травой канаву-кювет и, лихо развернувшись на старинной, еще немецкой, должно быть, «бетонке», покатил куда-то, наматывая на спидометре километры.

С каждой проплывающей циферкой у обоих крепла уверенность, что все позади, проскочили, и, когда машина нырнула в плотную завесу тумана, ни у кого из них даже не екнуло сердце…

— Откуда здесь туман?

— Низина, наверное… Скапливается за ночь. А может, болото рядом или другая вода.

— Давай помедленнее, а то выскочит еще кто-нибудь навстречу.

— Ерунда, я противотуманки включила. Заметят…

И в этот момент что-то обрушилось на крышу, проминая ее внутрь уродливым пузырем, в окне мелькнула размытая тень.

— Гони!!! — не своим голосом заорал Евгений, лихорадочно крутясь между боковыми и задним окном с пистолетом на изготовку.

Правое стекло лопнуло, и из белесого марева протянулась серая когтистая лапа, слепо ткнулась в спинку сиденья и, вырвав клок ткани с огромным куском поролона, стремительно исчезла. Князев выстрелил, но бесполезно.

А другая лапа, хищно растопырив четыре длинных пальца, уже лезла через выбитое заднее стекло.

— Женя! Что это? — истерически закричала Вера, когда еще одна конечность принялась елозить по ветровому стеклу, скрипя когтями и оставляя на нем длинные неровные борозды.

— Нас достали! Оно на крыше! Попробуй сбросить!..

Автомобиль резко вильнул в одну сторону, в другую, рискуя вылететь на полной скорости в кювет. Что-то, проскрежетав по крыше, врезалось в багажник, оставив в нем огромную вмятину, и скатилось куда-то вбок. Князев мог бы поклясться, что видел огромные крылья и извивающийся хвост… Фантасмагория!

Но противник был не один. Он не стал больше пытаться нащупать добычу вслепую.

Сверху раздался дикий скрежет, и что-то острое вспороло крышу по диагонали, как консервный нож жестяную банку.

— Берегись!

Ученый вскинул пистолет и три раза подряд выстрелил вверх, моля, чтобы не было рикошета. Но серая лапа уже просунулась в щель, и длинные когти вонзились в живую плоть… В глазах у Жени потемнело от боли, но он стиснул зубы и разрядил остаток патронов прямо в виднеющееся в рваной прорехе крыши серое тело…

И в этот момент его швырнуло вбок и вверх, ударило обо что-то твердое, завертело и…

Машина снова стояла на четырех колесах, а над Евгением, перегнувшись с переднего сиденья, склонилась растрепанная Вера. Горячие слезы капали ему прямо на лицо.

— Ты живой?

— Есть маленько, — прохрипел мужчина, уцелевшей рукой пытаясь оторвать от себя намертво вцепившуюся серую каменную кисть с куском предплечья. Горячие ручейки крови струились под одеждой, но ничего особенно серьезного в разорванном левом плече он не видел. Болит — значит жив. — Хотя бывали и лучшие времена…

Помятые «жигули» косо стояли поперек дороги, и в окна с вылетевшими стеклами весело били лучи утреннего солнца, быстро рассеивающие остатки тумана.

Жизнь продолжалась…

Фрязино, 2005–2006.

Конец первой книги.