Город и псы

«Сказал, что придет, а сам не пришел, так и удавил бы его. После ужина я забрался в беседку, как мы условились, и сидел там, пока ждать не устал. Я сидел, и думал, и курил, не знаю сколько времени, и вставал поглядеть сквозь стекла, и видел только пустой двор. И Худолайка тоже не пришла, вечно бегает за мной, когда не нужно, а когда нужно – нет ее, а то пришла бы – страх разогнала. А ну полай, полай, сучка, разгони нечисть. И мне пришло в голову: Кудрявый надул меня. Было уже совсем темно, а я все сидел в углу ни жив ни мертв от страха, а потом вышел и бегом пустился в барак. Пришел во двор, когда звали строиться, если бы я подождал еще чуть-чуть, влепили бы мне шесть штрафных, а ему хоть бы хны – вот дать бы ему раз по шее, тогда б знал. Он стоял первый в шеренге – отвел глаза, чтобы на меня не смотреть. Нижняя челюсть у него отвисла, и он стал похож на тех дурачков, которые ходят по улицам и с мухами разговаривают. Я сразу понял: он не пришел в беседку, потому что сдрейфил. „На этот раз погорели окончательно, – подумал я, – так что соберу-ка я лучше свои манатки да сбегу через стадион, пока с меня нашивки не сорвали. Худолайку с собой прихвачу – никто меня и не заметит. А уж на жизнь-то я как-нибудь заработаю". Старшина вызывал всех по списку, и все отвечали: „Я". Когда он дошел до Ягуара – как об этом вспомню, до сих пор холодок по спине пробирает и ноги дрожат, – я посмотрел на Кудрявого, он обернулся, выкатил на меня свои шары, и все отвернулись, смотрят на меня, а я не знаю, как меня хватило не дать деру. А сержант откашлялся и дует дальше. Потом начался переполох, не успели мы войти в барак, как весь взвод набросился на нас с Кудрявым, кричат: „Что случилось? Расскажите, расскажите". И никто не верит, что мы ничего не знаем, а Кудрявый обозлился и говорит: „Да при чем мы-то тут? Отстаньте вы наконец, так вас растак". Поди сюда, Худолайка, не отходи от меня теперь, что ты такая капризная сегодня. Не видишь, мне тяжело – надо и мне ведь с кем-нибудь побыть. После, когда все разошлись по койкам, я подошел к Кудрявому и сказал: „Предатель, почему ты не пришел в беседку? Я ждал тебя несколько часов". Он здорово перетрусил, просто жаль было смотреть, а хуже всего, что и на меня его мандраж подействовал. „Ой, Питон, не дай бог увидят нас вместе. Подожди, Питон, пока все заснут. Через час, Питон, я тебя разбужу и все расскажу. Питон, уйди отсюда и ложись скорей, Питон". Ну отматерил я его и сказал: „Обманешь – убью". Потом отошел, лег, потушил свет и слышу: негр Вальяно спускается со своей койки, ко мне идет. И ласково так подкатывается, хитрюга. „Я вам всегда был друг, Питон, мне-то хоть расскажите, что случилось", – ластится, показывает свои мышиные зубы. Уж на что тошно было, а тут меня смех разобрал. Показал я ему кулак, он как увидел мое лицо – мигом отскочил. Поди ко мне, собачка, приласкайся, мне сейчас очень плохо, не убегай. Я себе говорю: „Не придет – пойду к нему, задушу гада". Но он пришел, когда все захрапели. Подошел тихонечко и сказал: „Пойдем в умывалку, там поговорим". Сучка шла за мной и ноги мне лизала – у нее язык всегда горячий. Кудрявый стал в углу по нужде и никак не мог закончить, я подумал, что он это нарочно, взял его за шкирку, встряхнул как следует и говорю: „Расскажи ты наконец, что случилось".