Город-фронт

Л. А. Говоров и член Военного совета фронта Т.Ф. Штыков ежедневно проверяли на месте, как идет тренировка и оснащение войск. Накануне наступления командующий фронтом тщательнейшим образом просмотрел карту, на которую были нанесены все разведанные огневые средства неприятеля. Г енерал Г.Ф. Одинцов заверил его, что на этот раз каждая цель зафиксирована с разных наблюдательных пунктов, а также с воздуха и «закреплена» за батареями или орудиями прямой наводки.

Наступило 26 сентября. По плану начало артиллерийской подготовки было назначено на два часа ночи. Она короче, чем в первый раз, но более интенсивна.

— За ночь необходимо перебросить на левый берег первый эшелон и захватить плацдарм, а с утра начнем расширять его, — предупредил Л. А. Говоров.

В нетерпении все посматривают на часы. И вот наконец артиллерия сотрясает разом и воздух и землю. Над головами у нас с клекотом проносятся тяжелые снаряды. Вступают в бой орудия прямой наводки. Нацеленные еще днем, они уверенно бьют по амбразурам пулеметных сооружений противника.

Ровно шестьдесят минут над Невой стоит нескончаемый грохот. Работает только наша артиллерия. Фашисты молчат. В воздух не поднимается ни одной ракеты.

В три часа над НП фронта прошла группа ночных бомбардировщиков. Их цель

— тяжелые батареи противника в районе Мустолово — Анненское. Могучий залп дают семь дивизионов тяжелых реактивных минометов. Впервые защитники Ленинграда увидели их огневую феерию.

Под прикрытием артиллерии подразделения первого рейса уже давно спустили на воду переправочные средства, без помех погрузились на них и теперь, наверное, уже подходят к вражескому берегу. Вот-вот там завяжется ближний бой.

Ночная атака невидима с фронтового НП. Лишь по донесениям можно угадать ее пульс, приливы и отливы. Тем острее командиры реагируют на каждое сообщение с переднего края. А они, эти сообщения, нередко заставляют наспех перекраивать с такой тщательностью разработанные планы и графики. У меня, например, началось именно с этого.

Из 86-й стрелковой дивизии позвонил комендант переправы майор И. А. Гультяев: Товарищ генерал, у нас произошла путаница. Вместо батальона двести восемьдесят четвертого полка на посадку пришел батальон сто шестьдесят девятого. Переправа началась с этими изменениями. Идет она дружно, почти без потерь, только...

Что «только»?

Начали с опозданием. Пока шла артподготовка, многие пехотинцы заснули в кустах и траншеях.

Как заснули? — возмущаюсь я.

А вот так — присели да и задремали. Люди-то ведь намотались за день.

Спрашиваю, далеко ли от Гультяева командир полка, — и снова неожиданность. Вместо того чтобы переправляться со вторым рейсом, он отправился с первым. Да и штаб весь с собой прихватил, оставив на этом берегу два батальона, по существу, без управления.

— Сами теперь ими управляем, — докладывает Гультяев.

А в 70-й стрелковой дивизии, где комендантом переправы И.И. Соломахин, другие неприятности. К телефону подходит комиссар дивизии Г.В. Журба. Мы знаем друг друга с первых дней войны. Опытный политработник, участник гражданской войны, в прошлом лихой разведчик, Георгий Владимирович всегда на самом ответственном месте. И сейчас он на берегу, в траншее, где, к счастью, есть телефон.

— Шестьдесят восьмой полк хорошо пошел, — сообщает он. — Высаживался под самый залп реактивных минометов. А вот со связью незадача. Три лодки, на которых радисты и телефонист были, попали под пулеметный огонь и затонули.

Полковой комиссар А. Е. Хмель только что побывал в штабе 86-й стрелковой дивизии. Он сообщает, что и там радиосвязь с переправившимися подразделениями потеряна.

Но труднее всех приходится 11-й стрелковой бригаде. Самый мощный вражеский узел сопротивления — 8-ю ГЭС — во время артподготовки подавить не удалось. Один батальон бригады высадился на том берегу, но во время переправы понес большие потери. Второй еще в пути.

А.Е. Хмель, узнав об этом, просит меня:

— Передайте генералу Гусеву, что я сейчас еду к нему...

К рассвету выясняются еще некоторые подробности.

Переправа плавающих танков Т-38 прошла неудачно. Четыре машины затонули, не дойдя до берега. Три танка доплыли, но не смогли установить связь с пехотой, застряли в первой траншее и были подбиты гранатами.

Не удалась и переправа Отдельного батальона, сформированного из слушателей курсов младших лейтенантов. Батальону этому отводилась роль специального заслона на правом фланге прорыва. Но еще в исходном положении он попал под огонь тяжелой артиллерий противника и потерял почти все свои лодки.

А в общем обстановка такова: две дивизии и бригада захватили по плацдарму, но действуют пока изолированно. У каждой на левом берегу по три батальона.

Ранним утром появилось несколько групп «юнкерсов». Под прикрытием истребителей они бомбили районы посадки и высадки войск, а особенно ожесточенно — огневые позиции артиллерии. Над переправами завязались воздушные бои. Усердно работают зенитчики.