Горная долина

– Да, но это все другое, понимаешь? Они никогда толком не говорили со мной, например, так, как твой отец с тобой разговаривает. Мои мама с папой – я думаю, они никогда особенно не любили возиться с детьми. Я везде ездила с ними, это правда, но, как и в Рио, они ходили на свои бесконечные светские рауты, все было всегда одно и то же. Понимаешь – куда бы они ни поехали, у них везде друзья, приемы, вечеринки... – Она вздохнула. – Видимо, от меня ожидается, что я должна быть им за это благодарна, и в некоторой степени это действительно так. Но иногда так хочется простой тихой жизни, такой, как у вас с отцом.

Моргана сочувствующе смотрела на подругу.

– Ладно, как только мы приедем домой, что-нибудь придумаем, – заверила она, с нежностью глядя в глаза Руфи. – Правда, не могу обещать тебе, что папа будет участвовать во всех наших развлечениях. С тех пор как он начал преподавать в университете, он ужасно занят.

– Он, наверное, очень умный, – с воодушевлением сказала Руфь. – Понимаешь... папина работа такая... такая скучная.

Моргана улыбнулась.

– Экономика тоже наука не из веселых, – сухо заметила она.

Руфь сжала ее руку:

– Моргана, в любую минуту объявят твой рейс. Ты не можешь сейчас позвонить отцу и сказать, что задерживаешься или еще что-нибудь, и остаться у нас еще хоть на пару дней?

Моргана с сожалением покачала головой:

– Нет, мне нужно ехать. Но я тебе напишу, как только вернусь домой.

Руфь кивнула:

– Смотри, не забудь. – Она задумчиво осмотрела бар. – Интересно, все эти люди тоже ждут твой рейс?

Моргана тоже огляделась.

– Наверное, – сказала она, и вдруг ладони у нее вспотели, а на щеках выступил румянец. Наискосок от них, спиной к ним, стоял мужчина. Ростом и фигурой он очень напоминал братьев Сальвадор, но, когда он обернулся, Моргана поняла, что перед ней незнакомец.

Руфь заметила внезапное замешательство Морганы и быстро оглянулась.

– Что такое? В чем дело, Моргана? – воскликнула она.

Моргана опомнилась и глубоко вздохнула, только сейчас поняв, что все это время сидела затаив дыхание.

– Так... ничего, – ответила она, впрочем, очень неловко.

Руфь нахмурилась и снова огляделась:

– Это из-за того мужчины, да? Того, смуглого? Тебе показалось, что это Рикардо Сальвадор?

Моргана равнодушно пожала плечами, она уже справилась с собой. Потягивая пиво, она сказала:

– Ну а если и так?

– Значит, он все-таки произвел на тебя впечатление, да? Что он тогда сказал, что у тебя вызвало такую бурную реакцию? Ты же мне так ничего и не рассказала про тот случай.

– Да нечего рассказывать, – попыталась отмахнуться Моргана, жалея, что ее несдержанное поведение привело к лишним вопросам.

– Нечего? – Руфь скептически посмотрела на подругу. – А сама бледнеешь при одном только предположении, что он здесь? Давай начистоту, Моргана, за кого ты меня принимаешь?

Моргана опустила голову. Ведь Руфь честно призналась ей в своих чувствах к ее отцу. И поэтому рассчитывала на взаимную откровенность.

– Это... дело не в Рикардо Сальвадоре, – медленно проговорила она. – Дело в Луисе.

– В Луисе! – Руфь в изумлении широко раскрыла глаза. – Но ты же не знаешь Луиса, разве не так?

Моргана вздохнула:

– Совсем немного. Я с ним тоже танцевала.

– Ясно. Поэтому ты так задержалась. – Руфь кивнула. – И что... он был... ну, хорош с тобой?

Моргана хотела бы посмеяться, но ситуация была далеко не смешной.

– О нет, – ответила она. – Нет, совсем нет.

Руфь была заинтригована.

– Тогда я ничего не понимаю, – сказала она, хмурясь.

Моргана смотрела на нее сквозь длинные ресницы.

– Знаешь, я и сама ничего не понимаю, – горестно призналась она.

Руфь собиралась еще что-то сказать, но в этот момент объявили рейс Морганы. Моргана допила пиво и соскользнула с высокого табурета. Руфь хотела проводить ее, но подруга покачала головой.

– Нет, не надо, – твердо сказала она. – Не ходи со мной. Ненавижу расставания. Давай просто попрощаемся здесь, и до встречи в Лондоне – надеюсь, скорой.

Руфь поджала губы.

– Ну как хочешь, Моргана, – согласилась она. – Тогда... тогда увидимся в Лондоне!

– Вот именно. До свидания, Руфь. – Моргана пожала руку подруги, повернулась и, ничего не видя перед собой, пошла между столиками к выходу.