Горлов тупик

Прошло еще полчаса. Он сидел неподвижно, газет не читал, ни о чем не мог думать. Нижнее белье под кителем и сам китель пропитались потом, едким, как кислота. Кожа горела, зудела. Вдруг знакомый родной баритон отчетливо произнес: «Товарищ Любый, вам надо беречь силы. Отдохните. Время еще есть».

– Так точно, товарищ Сталин! – прошептал Влад.

Прежде чем отправиться в Тушино, отдыхать и получать свое законное мужское удовольствие, он заехал домой, принял душ, переоделся в чистое, штатское. Вышел из квартиры, спустился по лестнице. В вестибюле работало радио. Дежурный в стеклянной будке его не заметил. Внимательно читал «Правду» и слушал классическую музыку. Влад выскользнул из подъезда, зашагал к метро.

В поселке мигали фонари. Дверь на веранду была приоткрыта. Горела верхняя лампа. С крыльца, из темноты, он увидел Шуру в шубке, в ботах. Она стояла перед буфетом, где в холодное время хранились скоропортящиеся продуты, и складывала в сумку масло, сыр, ветчину.

– А, привет! Не ждала тебя сегодня. Бабушке нездоровится…

Он молча отнял у нее сумку, ногой захлопнул дверь веранды.

– Влад, мне правда срочно надо к бабушке. – Она попыталась вывернуться: – Перестань, сейчас не время… бабушка… вот, и товарищ Сталин тоже заболел, ну, нельзя сегодня, нехорошо…

Он втащил ее в комнату. Из динамика лилась все та же музыка. Шура сказала:

– Ладно, если так прям невмоготу, давай, но только быстро, и я к бабушке поеду.

Влад молча повалил на ковер, задрал юбку. Но свои брюки никак не мог расстегнуть, настолько сильно его трясло.

Шура больше не сопротивлялась, даже наоборот, принялась помогать ему, поторапливать. От ее прикосновений желание стало таким мощным, что, казалось, он сейчас лопнет, взорвется изнутри. Но почему-то не получалось. Он пробовал снова и снова. Не получалось. Сквозь гул в ушах и музыку из динамика доносилось ее бормотание:

– Ну, я же говорила, нельзя, нехорошо… бабушка… товарищ Сталин… перестань, Влад, хватит…

Он не разбирал слов, она бормотала на каком-то чужом древнем языке, накладывала на него свое страшное заклятие, лишала мужской силы. Он слышал, читал о таких вещах, еще подростком. Боялся этого больше всего на свете. Желание остается, причем бешеное, нестерпимое, а силы мужской нет. Конечно, она ведьма, мать права. Не случайно, пока был с ней, на других даже не смотрел, только о ней и думал, к ней одной тянуло. Ясно, приворожила его при помощи гипноза и древней магии, ведьма.

– Все, Влад, пусти, ну, ты же сам видишь, ничего не получается…