Горизонты

— Хех. — Усмехнувшись, она будто молния ринулась вниз, и с громким треском приземлилась на его темени. И столь же быстро, вновь взлетела и рухнула. И опять. Взрывы уничтожили плоть на его черепе, обнажая выщербленную кость. Легат выл, размахивая ногами над головой, но она просто кружилась вокруг них, раз за разом ударяя в одну и ту же точку.

Тем не менее, потом она вернулась обратно ко мне, от её копыт, с которых свисал металл, струился дым.

— От дерьмо, — с отвращением в голосе произнесла она. — Его череп толще большинства того, через что я пыталась пробиться. — Она оглядела свои силовые копыта. — Дайка мне сцапать замену. Я найду какой-нибудь способ попасть туда.

Она метнулась к дрезине. Легат ударил монструозным копытом прямо в меня, и я тоже телепортировалась к дрезине. Вся полость загудела, и на нас посыпались обломки, пока мы катились вперёд. Псалм защитила нас от града камней, а предохранительная решётка отбрасывала в стороны самые большие обломки. Виспер приземлилась и прищурилась.

— Гадская магия, — пробормотала она, стягивая закопчённые силовые копыта. — Как же мы будем проламывать этот череп?

— Сорок один. Сорок два, — размеренно считала Свити Бот.

— Не ты. Мне нужно, чтобы ты проделала дыру, — сказала я Свитти Боту, после чего повернулась к остальным. Сзади доносился громкий гул, когда Легат, вертясь в попытках нанести удачный удар, обрушивал на нас копыта. — «Нам нужно рассредоточиться».

— Вам нужно вскрыть эту бошку? — спросила меня Крампетс, и я кивнула. Она посмотрела на Эйрис и та тоже кивнула. — Предоставь это нам. Мы расколем этот орешек. Я эксперт в том, как нужно разбираться с толстолобыми пони. — Затем она замолчала. — Где Даск?

Я закрыла глаза.

— Она внутри этой штуки.

А затем мы полетели, и отнюдь не в хорошем смысле. Легат всё же нашел способ нас поймать — он положил поперёк путей ногу. И мы врезались в неё будто в стену… стену из плоти, что было, скорее всего, единственной спасительной благодатью для большинства из нас. Свити Бот сумела схватиться за пульт управления, но все остальные влетели в конечность Легата. Броня Стальных Рейнджеров, и моя собственная, с грохотом врезалась в слегка пружинящую поверхность, а Виспер смогла улететь, не задев её. Разворачиваясь и широко распахивая крылья, Псалм подтянула к себе магией Пифию и схватила её копытами.

А затем она врезалась в ногу, и её кости затрещали, будто сухое дерево.

Рухнув на спину на пол дрезины, я наблюдала, как Псалм отскочила от поверхности ноги, крылья её замедлили, но не достаточно. Ей удалось приземлиться на ноги, но затем она пошатнулась и рухнула. А под нами колёса продолжали вращаться, рассыпая искры.

— Эй! — прокричала Пифия. — Ну же! Ты ведь аликорн! Ты должна быть способна выдержать такой удар! — Высвободившись из копыт Псалм, Пифия подползла к ящику с припасами и вытащила из него бутылку исцеляющего зелья, но та раскололась, и её содержимое стекло по копытам кобылки.

«Если Псалм погибнет, то что случится с Отродьями, пусть даже я и одержу здесь победу?»

Я изо всех сил пыталась вытащить одно из моих собственных исцеляющих зелий, когда услышала шелест ветра. Посмотрев вверх, я увидела торжествующую ухмылку Легата и опускающееся на нас второе гигантское копыто.

А затем он остановился. Его огромные, кровоточащие глазницы прикипели к чему-то позади меня, и его ухмылка слегка увяла. Я передала Пифии исцеляющее зелье, и она быстро влила его в Псалм, а затем проследила за взглядом Легата. Он смотрел не на меня. Нет.

Его взгляд был устремлён на мёртвого зебру в углу. Даже после удара он, обмякнув, лежал на полу, как если бы спал.

— Мой мальчик… — пробормотал Легат. Это длилось недолго, всего пару секунд, но это было то время, в котором мы столь нуждались. Улетев следом за Виспер, я лишила его возможности одним махом избавиться от большинства из нас. — Глупец. Бедный, запутавшийся верный глупец, — пробормотал Легат, когда выражение его лица вновь стало безжалостно-пренебрежительным. Эйрис к Крампетс уже покинули дрезину и скакали по путям обратно, когда Легат свирепо взглянул на меня. — Не обманывайся, принимая это за сострадание. Я похоронил уже легионы своих отпрысков, и отпрысков этих отпрысков. И научился не привязываться к ним. — Его лукавая ухмылка вернулась. — Как ты, должно быть, уже и сама знаешь.

Может быть и так, но он по-прежнему был достаточно привязан, чтобы замешкаться. Я не питала иллюзий относительно сказанного Легатом, но он не был Пожирателем. Он был личностью. Ужасной личностью, которой нужно было умереть, но личностью.

— Возможно, — прокричала я в ответ, — но я плохо усваиваю знания.

«Минуточку, неужели это…» — Я уставилась на Легата.

— Скажи что-нибудь!