Горизонты нашей мечты

– Грейла, ты действительно веришь, что кто-то обращает внимание на то, во что я одета? Вон то, пожалуй, – она подошла к гардеробу и вытащила из него скромную монотонно-серую шелковую блузу. Вдоль ее неглубокого выреза тянулась цепочка мелких сапфиров, широкие рукава у запястий перехватывали серебряные шнуры, но тем украшения и ограничивались. – И вообще, Грейла, спасибо, но я сумею одеться и сама. А ты пока сходи и отправь кого-нибудь приказать, чтобы седлали Барса. И передай капитану Крейту, что если ему вздумается снова прихватить с собой эскорт из полусотни конных стражников, я его уволю. Крейта, конечно, не Барса.

– Да, Ваше Высочество, – Грейла низко поклонилась и вышла, плотно закрыв за собой двери опочивальни. В щель между створками Рита успела заметить, как встрепенулись несколько молоденьких служанок, о чем-то оживленно болтавших между собой в ожидании, когда зачем-то понадобятся. Курицы. Только и умеют, что кудахтать. Она вытащила из гардероба рейтузы и принялась одеваться.

Разумеется, канцлеру о ее эскападе доложили немедленно. Она еще не успела спуститься к парадному входу в дворец, где ждал эскорт, как пресветлый рыцарь вайс-граф Барасий Оотай перехватил ее прямо на лестнице.

– Ваше Высочество! – произнес он, заложив руки за спину, выставив вперед полное брюшко и грозно шевеля длинными, как у таракана, усами. – Куда вы направляетесь, позвольте поинтересоваться?

– Куда захочется! – дерзко огрызнулась Рита. – Я разве пленница в своем дворце?

– Ваше Высочество, прошу заметить, что неотложные государственные дела требуют вашего…

– Да ни хрена они не требуют, – все так же дерзко перебила его Рита, внутренне поражаясь собственной наглости. – Переживет ваш посланник без аудиенции. Пусть завтра явится. Или послезавтра. Ему все равно делать нечего.

– Не мой посланник, а графа Мейсары, смею заметить! – канцлер возмущенно расправил плечи. – Он, разумеется, переживет, но он ожидает…

– Мне все равно, чего он ожидает, – холодно заявила Рита. – В следующий раз пусть следует правилам. А то совсем совесть потеряли. Шастают в дворец, как к себе домой. А если бы у меня брюхо схватило, и я в сортире застряла?

– Ваше Высочество, – канцлер нехорошо прищурился, – со всем моим глубочайшим уважением должен заметить, что подобные выходки вовсе не приближают нас к нашей основной цели – приблизить коронацию. Политика зачастую требует поступиться своими желаниями ради дела.

– Слушай, Барасий, – устало сказала принцесса. – Мы с тобой оба знаем, что ты делаешь все для оттягивания коронации. Так перестань хотя бы трахать мне мозги по каждому поводу. Аудиенция отменена. Я намерена посетить Академию Высокого Стиля. Ты свободен.

И она побежала вниз по широкой каменной лестнице, не обращая внимания на не поспевающую за ней Грейлу. Разумеется, он ей не простит. Канцлер умел мстить по мелочам. Отказать в шитье новых платьев из-за сложностей с дворцовым бюджетом, запретить визит бродячего цирка по соображениям безопасности, отказать в закупке ее любимых марципановых пряников как слишком некачественных, и так далее. Ну ничего. Надоела ей такая жизнь хуже каторги.

У парадного крыльца уже маялись десятка два конных гвардейцев дворцовой охраны. Хорошо, что не полсотни, но плохо, что целых двадцать. Последние годы своей жизни она не раз задумывалась над тем, а кому же может захотеться ее убить? Выходило, что никому. Есть она, нет ее – всем все равно. Зачем нужна охрана? Когда-то она искренне верила, что народ преклоняется перед ней, любит, а иногда даже и боготворит. Но сейчас она уже достаточно взрослая, чтобы понимать: народу тоже все равно, на кого навешена золоченая мишура. Лишь бы покрасочнее вышло. Зачем за ней постоянно таскается толпа? Во дворце – фрейлины, за его пределами – телохранители… Или не столько телохранители, сколько конвоиры? Интересно, какие приказы охрана получает от канцлера?

– Ваше Высочество! – капитан Крейт, восседающий на огромном белом жеребце, выхватив из ножен палаш и отдал им честь. Гвардейцы синхронно повторили его жест.

– Утро, рыцарь барон, – небрежно кивнула ему Рита. – Мы едем в Академию.

– Да, Ваше Высочество! – кивнул Защитник, вбросив палаш в ножны. – Как прикажете.

– Грейла, – Рита обернулась к фрейлине, – я вернусь, наверное, только к ужину. Проследи за поваром, чтобы тот опять не приготовил какую-нибудь чрезвычайно полезную гадость.

– Разумеется, ваше высочество, – фрейлина склонилась в реверансе, и Рита взлетела в седло подведенного к ней конюхом Барса. Ездить она предпочитала по-мужски. Не то чтобы дамские седла она на дух не переносила, но она ужасно любила то неодобрительно-кислое выражение лица, что возникало на физиономии канцлера, считавшего такое поведение недостойным благородной женщины. Вот и сейчас она с удовольствием посмотрела на него сверху вниз, небрежно взмахнула рукой и, пригнувшись к луке седла, дала коню шенкеля. Галопом в сопровождении охраны она пронеслась по обширному внутреннему двору, нырнула под поднявшуюся при ее приближении решетку ворот и вылетела на Проспект орхидей.