Горизонты Холода

Зачем доводить дело до абордажного боя, если своя артиллерия явно превосходит вражескую? Вообще, логика подданных Короны была не ясна – судно у них не военное, орудий никак не больше восьми, да и те сомнительного качества, то же самое касается и корабельных канониров, способных напугать своей стрельбой каких-нибудь рыбаков или торгашей, но с «Таридией» такой номер точно не пройдет. Тем удивительнее было нахальство работорговцев, почему-то считавших возможным для себя взять на абордаж военное судно.

Пренебрежительное отношение к кораблям с паровыми машинами могло сыграть с ними злую шутку, ведь очень многие моряки считали такие суда ненадежными, неповоротливыми, тихоходными уродцами, не имеющими права на существование. Зря. Очень зря. Сейчас мы посмотрим, кто тут неповоротливый и тихоходный.

Всего шесть выстрелов понадобилось Савелию, чтобы поджечь паруса «Виктории». Преследователи были вынуждены сбавить ход, предоставляя Ивану удобный случай просто уйти от них, но Андреев не собирался просто так выходить из боя. Не он начал эту драку, но раз уж противник сам напросился, то теперь довести ее до конца для капитана второго ранга является делом принципа.

«Таридия» повернула влево, добавив неприятелю неразберихи на палубе залпом восьми орудий левого борта. В ответ прилетело всего два ядра, да и те ушли в воду с большим недолетом.

Пароходофрегат, спустив свои паруса, довольно резво пошел против ветра, огибая «Викторию» слева и держа безопасную дистанцию. Фрадштадтец тоже принялся поворачивать влево, да только с горящими парусами не так легко маневрировать, особенно против ветра. К тому же таридийцы не забывали все время осыпать противника градом ядер, чередуя чугунные шары с разрывными и зажигательными снарядами. В общем, с управляемостью судном у островитян дело было очень плохо, в результате чего вскоре «Таридия», описав полукруг, оказалась у них за кормой.

– Что и требовалось доказать, – удовлетворенно произнес Иван, осмотрев в бинокль корму «Виктории» и не обнаружив там ни единого орудия.

– Но у нас на носу всего два орудия, – возразил помощник.

– Заметь, это на два больше, чем у противника на корме, – усмехнулся Андреев. – Подержимся пока за их кормой. Посмотрим, как долго эти наглецы продержатся.

– Чего зря тратить на них уголь и боеприпасы? Взять их самих на абордаж, да и дело с концом! – возразил Семен.

– Уголь не люди, Сеня, найдем где-нибудь. На крайний случай дровами заменим. А вот людьми лишний раз рисковать не стоит.

Впрочем, экипаж «Виктории» уже осознал всю глубину своего самонадеянного поведения и принял единственно правильное решение – попытался сбежать с поля боя. Но горящие паруса и поврежденные реи не позволяли развить достаточную для отрыва от назойливого противника скорость, а провести ремонт не представлялось возможным из-за непрекращающегося обстрела с «Таридии». В итоге, промучившись еще минут сорок, фрадштадтцы вывесили белый флаг.

Как выяснилось немногим позднее, бомбардировка таридийских канониров нанесла такой урон личному составу «Виктории», что среди уцелевших желающих лезть чинить паруса под обстрелом просто не нашлось. Так что вскоре перед капитаном Андреевым на палубе пароходофрегата выстроились все семнадцать уцелевших членов экипажа противника во главе с помощником капитана и боцманом.

– Вы напали на фрадштадтское судно! Это тяжкое преступление! – с мрачным видом баюкая замотанную окровавленной тряпицей правую руку, заявил помощник капитана «Виктории» – высокий рыжий мужчина лет тридцати от роду.

– Семен, а может, нам вздернуть на рее этих господ? По-моему, они чересчур «умные», – Иван одарил противника холодным взглядом.

– Так чего с ними возиться? Так сказать, спрячем все концы в воду! – усмехнулся Кутепов.

– Вам это не сойдет с рук! Корона не позволит безнаказанно убивать своих подданных!

– Чудак человек! – воскликнул Семен. – Да как твоя Корона узнает об этом, коли вы все отправитесь на корм акулам?

На это рыжий верзила не нашелся что ответить, да и активные тычки в спину от боцмана и других членов команды возымели свое действие. Большинство понимало, что неразумно лишний раз нервировать людей, захвативших твой корабль.

– Командир! – на палубу «Таридии» спрыгнул с перекинутого между судами мостика прикомандированный к экспедиции контрразведчик подпоручик Федотов. – Двести семнадцать невольников! Полный трюм!

– Вот как? – не скрывая иронии, промолвил Андреев. – Почему же «Виктория» с полным трюмом невольников двигалась на юг? Разве там есть фрадштадтские поселения?

– Никак нет, – отрапортовал контрразведчик. – Кроме Ньюпорта, им с таким грузом и идти-то некуда. То есть они курс изменили, завидев нас на горизонте и почему-то посчитав легкой добычей!

– Господа фрадштадтцы, ваш капитан был сильно пьян, отдавая приказ о погоне? – поинтересовался Кутепов, но в ответ получил лишь молчание и опущенные головы «лихих корсаров».