Горизонты ада

– Посмотри мне в глаза, Дрейк, – прошептал я. – Смотри прямо в мои зрачки. Видишь в них карты? Цвета? – Он кивнул. – Сконцентрируйся на них и мысленно сосчитай до пятидесяти. Ты умеешь считать до пятидесяти? – Мальчик отрицательно покачал головой. – Тогда сосчитай до десяти пять раз. Сможешь? – Кивок. – Молодец. Когда закончишь, закрой глаза и спи. Но продолжай слушать, что я говорю, понял?

Я продолжал массировать виски мальчика и смотрел ему прямо в глаза. Я старался не моргать. Говорил, пока он считал, описывая масти: кроваво-красные черви, темные как ночь пики, яркие бубны, простенькие трефы. Когда Дрейк закрыл глаза, я глубоко вздохнул, позволил своим векам опуститься и прижался лбом к его лбу.

– Дыши медленно, – сказал я. – Вдохни, задержи дыхание на пять секунд, затем выдохни и продолжай дышать.

Я начал сам дышать таким образом, и через минуту наши легкие стали работать в унисон, как будто соединенные вместе. Мои пальцы продолжали массировать виски мальчика в одном и том же темпе, не медленнее и не быстрее.

– Теперь я хочу, чтобы ты подумал о своих ночных кошмарах, Дрейк. Кого ты в них видишь? – Я почувствовал, что мальчик нахмурился и голова его слегка качнулась. – Ничего, ты можешь мне сказать. Никто не сможет обидеть тебя, пока я здесь. Кто приходит к тебе во сне?

– Папа, – тихо сказал он.

– Подумай о своем папе. Сосредоточься на нем и на том, как он выглядит в твоих снах, что он делает. Получается, Дрейк?

– Да. – Мальчик испытывал страх, но доверял мне.

– Теперь я помогу тебе прогнать эти кошмарные сны. Ты чувствуешь мою голову у твоей головы? – Кивок. – Представь себе, что между ними появился туннель, связывающий нас. Он широкий, такой широкий, как настоящий туннель. Ты его видишь, Дрейк?

– Черный, – прошептал мальчик.

– Да. Только не надо бояться. Это всего лишь туннель. Там и красный цвет есть, если присмотреться. Ты видишь красный цвет?

Пауза. Затем возбужденный возглас:

– Да! Красный, как на картах.

– Вот именно. Потому что это всего лишь туннель из карт. Ты ведь его не боишься?

– Нет. – На этот раз уверенный ответ.

– Отлично. Теперь собери свои кошмары – все картинки с изображением твоего отца – и выброси их в туннель. Это просто. Они проскользнут, как мороженое через рожок в очень жаркий день. Выбрасываешь?

– Да.

– Выбрасывай постепенно, пока все они не покинут твою голову, все картинки до единой. Пусть они все выйдут из туннеля с другой стороны, с моей.

– Это плохие сны. Я не хочу передавать их тебе.

– Все нормально, – сказал я, тронутый словами мальчика. – Они мне навредить не смогут. Я знаю, как от них избавиться.

Последовало долгое молчание. Я чувствовал, как старается Дрейк, как напрягаются от усилий его слабые мышцы. Я представил, как его плохие мысли вливаются в мою голову, и мысленно отправил их на периферию своего мозга, где они не могли причинить вреда.

Наконец Дрейк ослаб и начал клониться в сторону. Удержав его голову пальцами, я сказал:

– Не двигайся, Дрейк. Еще рано. Мы не закончили.

– Я устал, – простонал он.

– Я тоже. Но осталось совсем чуть-чуть.

Когда мальчик выпрямился, я снова потер его виски.

– Все кошмары исчезли? – спросил я.

– Да, – прошептал он.

– Здорово. Теперь я хочу, чтобы ты закрыл туннель. Дерни несколько карт, и весь туннель рассыплется. Ты тянешь карты, Дрейк?

– Да.

– Карты падают?

– Нет, они… Да! Теперь они все падают!

– И туннеля больше нет?

– Почти. Он исчезает… уже исчез.

Я глубоко вздохнул и отстранился от мальчика. Однако пальцы мои остались на его висках, и глаза я не открывал.

– Когда уберу руки, ты должен лечь и отдохнуть. Ты сегодня очень хорошо поработал. Не борись со сном, когда он придет, тебе больше нечего бояться. Кошмары исчезли, ты от них избавился, они никогда не вернутся.

– Ты уверен? – проговорил Дрейк.

– Да. Ты протолкнул их в туннель, затем его разрушил. Кошмарам не удастся вернуться. Понял?

Пауза, затем ответ:

– Не вернутся.

– Исчезли навсегда.

Мальчик кивнул.

– Сосчитай до десяти, Дрейк, и, когда дойдешь до конца, я тебя отпущу, и ты сможешь заснуть. Тебе хочется спать?

– Ага. – Он зевнул.

– Начинай считать.

Досчитав до десяти, мальчик повалился набок. Я удержал его за плечи, затем открыл глаза и кивнул на подушку. Фабио положил подушку на пол, и я пристроил на нее голову мальчика, сложил его руки и выпрямил ноги.

– Ну вот, – сказал я устало и уселся на пол. – Теперь он должен быть в порядке. Возможно, он немного растеряется, когда проснется. Пару дней обращайтесь с ним осторожно, пусть ест побольше, не выпускайте его на улицу. Если после этого все будет хорошо, разрешите ему поиграть на улице, а потом пусть идет в школу; договоритесь, чтобы его снова взяли.

– А кошмары вернутся? – спросила Флоренс, стоя над спящим мальчиком с выражением неуверенной надежды на лице.

– Сомневаюсь. Если вернутся, пошлите за мной, я попробую еще раз. Но полагаю, что с ним все будет в порядке. – Я сказал Фабио, что сделаю только одну попытку, но до того, как вошел в контакт с мальчиком. Всегда трудно оставаться суровым, когда в чем-либо принимаешь личное участие.