Горизонт событий. Книга 1

— Зачем тебе это: крылья, риск, игра с огнем?

— Я всегда об этом мечтала, — Елена слегка выдохнула и зарумянилась. — Меня готовили к роли жены какого-нибудь богатого аристократа, а я хотела свободы. Как все-таки хорошо, что нас с тобой так и не поженили! Представляешь, сколько у тебя было бы со мной хлопот! Я не поддаюсь одомашниванию и дрессировке!

— Да уж, — пробормотал я.

… Вслед за Еленой я вошел в другую «палату», более оснащенную медицинским оборудованием, чем та, в которой лежал я.

У кровати Джея стояла миниатюрная блондинка, явно модифицированная и очень сердитая. Она горячо выговаривала Джеральду за его несанкционированное путешествие:

— Это было очень инфантильно! Вы могли погибнуть! У любых спасателей в приоритете — сохранение жизни человека, а не киборга!

— Тогда я рад, что вы оказались на месте, — сердито сказал Джей.

— Фиби, пусть господин Таавер отдохнет перед дорогой в Энгиму, — миролюбиво проговорила Елена. — Я уверена, что он осознал свою ошибку. Глеб, это моя подруга Фиби, ученица профессора Мацумото.

Фиби фыркнула и скрестила руки на груди, но под укоризненным взглядом Елены подошла ближе.

— Очень приятно, — я пожал маленькую, но крепкую ладошку. — Вы тоже изучаете гибридников из борделя?

— О… нет, — блондинка слегка покраснела. — Просто пытаюсь воссоздать генетические эксперименты бабушки. Помните кошек кобутзу? Ну конечно вы помните, — Фиби покраснела еще больше. — Бабушка была знаменитым генным инженером. Ее звали Аманда Дуарте.

— Вы внучка «феи Дуарте»? — изумился я. — Я имел честь слушать лекции вашей бабушки на планете Университет. Она… но почему «была»?

— Она умерла, якобы погибла, — со вздохом сообщила Фиби. — Но я подозреваю…

Девушка принялась излагать мне свои предположения по поводу скоропостижной кончины Аманды. Я мрачнел с каждым ее словом. Госпожа Дуарте всегда была неуживчивой особой. Возможно, Фиби была права и «фея Дуарте» все же нарвалась на людей, которые не стали терпеть ее принципиальность. Наука — тот еще серпентарий, особенно когда дело касается больших денег.

Мне нечем было утешить внучку Аманды, разве что сказать, что я глубоко сочувствую ее горю.

Во время разговора я заметил, что на нас ревниво поглядывает Джей. Я с досадой подумал, что его увлеченность моей персоной становится все подозрительней. Но когда я отошел, выяснилось, что юного Таавера интересует не мое внимание. Джей незаметно следил за Фиби. Расширенные зрачки, сигнал повышенного пульса на вирт-панели. Да неужели?

… — Блондинка! Боже мой, ты запал на блондинку, Джеральд Таавер! — ехидно твердил я. — А ведь сколько было «фи»! Ты даже смотреть не желал в сторону светленьких девушек на шоу! И на́ тебе!

— Я ни на кого не запал, — монотонно отвечал Джей. — Фиби — интересная девушка. Красивая, но умная. Она меня не интересует. То есть интересует, но только как личность. Я послушный сын моего отца — женюсь на той, на кого он укажет.

— Какие вы, высшие аристократы Каалаха, скучные! Стоп! Я забыл! Ты каалаханец, значит, может иметь несколько жен!

— Фиби не станет моей женой, Глеб. Ее не интересует брак. Кажется… она вообще ненавидит каалаханцев.

— С чего бы это? И вообще, сие очень-очень странно. Фиби с Эвра, она сама говорила. Она внучка известного био-генетика и сама обладает такими знаниями, что любое киберпредприятие отхватило бы ее с руками как специалиста. Почему она сидит в этой дыре, работает в пабе и… — я сделал паузу, — какого черта она такая модифицированная?! Как будто ее, как многих других эврианок, готовили в жены вашему скучному племени!

— Я не ЗНАЮ!

— Ну так узнай! Чем еще заниматься в этом логове, если не девчонок кадрить?

Фиби держала Джея на приличном расстоянии, да он и сам не пытался его сократить. Тем не менее после каждого ее визита в нашу комнату (исключительно для проверки показаний медицинской вирт-панели) взгляд младшего Таавера становился рассеянным и мечтательным.

— Как личность? — хмыкал я.

Джей отмалчивался и краснел. Нам обоим пришлось задержаться у Мацумото. Профессор подстраховывался и не выпускал нас из-под купола, пока не нормализуются показатели здоровья. Теперь мы «отдыхали» в одной палате, и от скуки я развлекался тем, что подкалывал Джея.

Его нельзя было не подкалывать. Во-первых, он отмалчивался, что меня еще больше раззадоривало. Во-вторых, его реакция каждый раз, когда в палату входила Фиби, была столь очаровательной, что для того, чтобы не провалиться в омут сентиментальности, мне оставалось лишь язвить.

Фиби неизменно сохраняла серьезность и невозмутимость, но меня было не обмануть — легкий румянец на щеках девушки был явно связан не с перепадами температур под куполом.

Тем временем над Масай-рок разгорался рассвет, и огни орбитальной станции напоминали мне, что пора возвращаться на яхту. Чтобы осуществить свою идею, мне предстояло немало потрудиться.

Наконец настал день освобождения. Мацумото появился в нашей комнате в строгом костюме и старомодных роговых очках.

— Профессор! — воскликнул я. — Вы отлично выглядите! Совсем как раньше.