Горизонт событий

Пора было вычислять командира. Наверняка посредственное лицо между Глоком и остальной братвой, не имеющий заместителя. Потенциально ценный заложник? Возможно, но проверить нельзя, пока не попробуешь. Но кто командир? Вон тот русый в берете? Коренастый в «балаклаве»? Наемники выглядели как попало — возможно, в салоне вообще не было единого отряда, а лишь недобитки других подразделений, которых еще только предстояло объединить в команду. В таком случае командир все равно должен существовать, ведь кто-то же несет ответственность за дисциплину на борту.

Кто, кто? Вариантов немного. Главный должен видеть обоих пленников и одновременно находиться в безопасности от них. Значит, ни с Марком, ни с Борландом рядом он сидеть не может. Минус четыре кандидатуры. Еще один спит, натянув берет на глаза. Это точно не командир. Дальше. Мелкие движения, дыхание, взгляд — все складывается в общую картину. Марк наблюдал.

Так, а вот это интересно. Щуплый вояка в каске и огромных солнцезащитных очках, которые он не снял даже в вертолете. На щеке четко различим толстый застарелый шрам, начинающийся от брови, — понятное обоснование для очков. На месте погона висит серая коробочка с антенной. Сам сидит далеко от кабины пилотов, но зато вплотную к кнопке переговорного устройства, вмонтированного в борт. Есть.

Нужно оружие. Под креслом ничего нет, ни единой ручки, которую можно было бы выдернуть. Марк помнил это, успев наскоро изучить кресло при посадке. От стены ничего не оторвать. При этом на сидящем неподалеку Борланде красуется набитая всяким добром разгрузка. Оружия нет, естественно, но зато куча вещей, которые сошли бы за него. У Марка разгрузочного жилета не было. Карманы пусты, пряжку ремня незаметно не снимешь. Значит, надо искать оружие у жертвы.

Антенна от рации командира сойдет — неубирающаяся, острая. Отлично.

Теперь по порядку. Почесать запястье, якобы распухшее от хомута. Врезать качку локтем в переносицу, с силой, чтобы ослепить на несколько секунд и переломать носовой хрящ. От него же оттолкнуться, вскочить, схватить командира со стороны незрячего глаза и дернуть на себя, отламывая антенну рации у основания. Заслониться заложником, вывернув ему колено точным ударом. Угрожая антенной с острого конца, как ножом, заставить посадить вертолет.

Слишком опасно. У дальнего наемника, что сидит с краю, рука на пистолете. Это раз. До командира не дотянуться. Это два. Но обе проблемы решаемы. С первой должен справиться Борланд, как только поймет, в чем дело. Не поможет или не сообразит — провал. А дистанцию до заложника поможет преодолеть крен вертолета, который случится меньше чем через минуту. Марк неоднократно летал из одного бункера в другой и помнил маршрут. Наемники — нет.

Общая вероятность успеха малая. Но выше, чем у возможности совершить побег из бункера «05». Решено.

Глубоко вздохнув, Марк начал мысленно готовиться. Незаметно сократил и расслабил все мышцы по очереди, разогнал кровь по венам дыхательными упражнениями. Мир сжался до носа качка и антенны командира, в голове автоматически повторялась последовательность действий, делая акцент сначала на проработку, затем на скорость. Еще немного…

Вертолет внезапно сменил курс. Непредвиденно, поскольку наемники рефлекторно похватались за ремни и поручни, чтобы не упасть. Но крен был слишком резкий и не в ту сторону. Марк чуть не слетел с кресла.

— Атака! — раздался голос одноглазого. Марк не ошибся — это был главный.

Соседний иллюминатор разлетелся вдребезги, голова командира лопнула, словно после удара мясницким крюком. Труп свалился на железные плиты пола, очки слетели и застряли в ребристой решетке. Марк нагнулся как можно ниже, закрыл голову руками.

К звуку двигателей добавились новые тона. Блики от стекол иллюминаторов на противоположном борту на мгновение затмились чем-то, стремительно пролетевшим снаружи.

Марк вжался в борт и попытался посмотреть в уцелевшее окно.

Впереди и сбоку от Ми-38 разворачивался черный вертолет. Хотя разворачивался — слишком упрощенно сказано. Вертолет повернулся кабиной к транспортнику, продолжая при этом двигаться параллельно ему.

— Кунченко! — заорал нервозный сосед.

Он не ошибся. Марку сразу стало ясно, с какой целью в действительности майор проник на объект за стеной.

Клинч вернул себе свой вертолет.

Теперь все зависело от него. Марк отстегнулся и упал на пол, постаравшись заползти под ряд кресел. Он помнил, что пушка «Тайкуна» не разогревается перед выстрелом — она начинает стрелять мгновенно. Так было и в этот раз. Но в отличие от ожидания свинцовый шквал не наступил. Лишь короткая очередь, всего снаряда на три-четыре, разнесла иллюминатор, а заодно и торс нового наемника.

Паника не началась, что тоже наводило на мысли. Наймиты Глока быстро сели возле окон, некоторые открыли ответный огонь. Ка-54 снова заслонил солнце, уворачиваясь от выстрелов обороняющихся. Перелетев над транспортником, боевой вертолет начал палить в другой борт.

Бойцы не успели перегруппироваться — еще двое были убиты на месте.