Горячий доктор (ЛП)

— Не беспокойтесь об этом. Завтра все будет выглядеть иначе. Я знаю это. — Я начинаю уходить. — И, эй, спасибо за попытку. Оно того стоило, правда?

***

Я рассказываю Джози за ужином, что мы будем жить на улице. Мы едим бутерброды с арахисовым маслом, желе и детскую морковь. Жалкий ужин по чьим-то стандартам. Не то чтобы я зарабатываю хорошие деньги в качестве помощника хирурга, их просто не хватает. Дважды в месяц моя зарплата попадает на банковский счёт, и как только они приходят, сразу уходят на платежи по кредитным картам, аренде, страховке здоровья, оплате мобильной связи, покупке продуктов и... это тяжело, но мы справляемся. Я сожалею, что пользовалась кредитными картами много лет назад, когда было тяжёлое время, но я получала диплом, у меня не было другого выбора. Джози и я потеряли родителей в автокатастрофе.

Их смерть была внезапной и неожиданной. Не было страхования жизни. Не было завещания. Я отдала долги за похороны через два года после их смерти. Примечание: похоронные бюро не в восторге, когда вы сами делаете гроб. Эти вещи дорогие!

Действительность такова, что она не на работе или просто уехали из города, их больше нет. Когда я думаю об этом, боль пронзает меня словно острым кинжалом. Но угадайте, для кого горевать это роскошь? Поднимаю руку.

Есть только я и Джози. Мы есть друг у друга, и я не подведу ее.

— Я найду другую должность, — обещаю ей. — Я шутила, когда говорила, что мы будем жить на улице.

Она пожимает плечами.

— Я думаю, было бы весело побыть бездомными. Я всегда хотела пожить под мостом как тролль.

— Смешно.

— Я имею в виду, — ее карие глаза широко раскрыты. — Подумай о том, какой популярной я стану, если скажу в школе что бездомная! — она наклоняет голову и хмурится, осознавая, что сказала. — Отстойно, что ты недавно продала свою машину. Этот драндулет мог бы нам пригодиться в тяжёлые времена.

Я кладу свой бутерброд, чтоб убедиться, что она действительно меня слушает.

— Джози, нас никто не выгонит отсюда. Это была плохая шутка. Я найду другого доктора. А теперь ужинай, или никакой «Анатомии страсти» вечером.

Она моментально засовывает остаток своего сэндвича в рот. Потом запивает его молоком и высовывает свой язык, как психически больные показывают, что приняли таблетку.

— Я свободна?

Она, не дожидаясь ответа, убегает и оставляет меня есть в одиночестве. Я беру кусок несвежего хлеба и представляю, что ем в ресторане, получившим звезду Мишлен. Это не вода, а шампанское. А цепочка муравьёв вдоль плинтуса? Создаёт шоу во время ужина.

Мой мозг взрывается от моего трудного положения, когда я заканчиваю есть. Я понятия не имею, что мне делать. Если никто из спинальных хирургов не возьмёт меня, я могу поменять специальность, но на это уйдут месяцы, если не годы, а мне вроде как нравится позвоночник. Я могу уйти в другую больницу или уехать в другой город, но не хочу переводить Джози в другую школу, отнимать у неё друзей, если это не такая срочная необходимость.

Я могла бы вернуться, упасть в ноги доктору Годдарду, Ричардсу и Смуту и умолять их поменять своё решение. Хотя, если они не захотели брать меня с доктором Лопезом, готовым поручиться, значит, я им не нужна.

Я убираю посуду, вытираю стол, убираю кусок хлеба и ставлю муравьиную приманку. И только когда я выхожу и выключаю свет, осознаю, что остался мой последний, отчаянный и действительно ужасный вариант.

Работать с доктором Расселом.

С дьяволом воплоти.

Все на практике называют его так, но именно я нарисовала эту весёлую картинку в комнате отдыха. Кирт плакал, и мне было плохо, потому что он под два метра ростом и у него телосложение полузащитника. Я и понятия не имела, что человек таких размеров может так плакать. Он высмаркивался в салфетку, которую я ему давала, и так сильно плакал, что я не могла его успокоить, и именно поэтому добавила дьявольские рога и хвост на портрет доктора Рассела. Все начали смеяться, Кирт перестал плакать, но я сразу пожалела об этом.

Одна только мысль, что доктор Рассел узнает про эту картинку, заставляет бежать мурашки по моей спине.

Нет.

Я не могу работать на него.

Может, Джози права — жить на улице не так уж плохо?

ГЛАВА 4

Мэтт

Некоторые люди в моей жизни обвиняют меня, что я живу привычками, и они правы. Я полагаюсь на рутину. Каждое утро я ем один и тот же завтрак: протеиновый коктейль, омлет из четырех яичных белков со свежим молотым перцем, индюшиную сосиску и две чашки кофе: одну, когда просыпаюсь, вторую, когда прихожу на работу. После завтрака у меня тренировка. Эта рутина неизменна каждый день. Кардио. Жим лёжа. Я не качек, но мне этого достаточно, чтобы я мог стоять на протяжении девяти часов над операционным столом и исправлять позвоночник, не потея. Работа превыше всего.