Горячий декабрь (ЛП)

Когда оргазм, наконец, закончился, Искра повисла у Яна на руках, пока он целовал и покусывал ее шею и плечи.

– Стой, – приказал он, и у нее не осталось ни воли, ни энергии ослушаться. Она оперлась ладонями о стену, чтобы оставаться в вертикальном положении, пока Ян раздевался и натягивал презерватив. Одним толчком он вошел в нее сзади, раскрывая ее и погружаясь. Он ввел член жестко и быстро, жестче и быстрее, чем делал прежде. Это было грубо и дико, с таким голодом и так отчаянно. Она это обожала. И она обожала его, единственное, что она ненавидела – то, что боялась ему об этом говорить. Он слишком многое заставлял ее чувствовать. Ее любовь была равноценна ее страху, поэтому она молчала, пока он ее трахал, молчала, пока он ласкал ее, молчала, когда он кончил в нее.

Они стояли у стены, их тела все еще прижимались друг к другу, Ян положил голову ей на плечо.

– Больно было? – спросил он.

– Только в хорошем смысле.

– Я ни с кем, кроме тебя это не делал, – сказал он, восстанавливая дыхание. Ей нравилось, что он запыхался от того, что трахал ее. – Ты пробуждаешь самое худшее во мне. Или лучшее. Иногда трудно сказать.

– Я пробуждаю в тебе тебя.

– Я нравлюсь тебе таким?

Она обожала его таким, но не могла это сказать. По крайней мере, пока не могла.

– Больше, чем ты можешь себе представить, Ян.

– Попробуй снова.

Искра устало рассмеялась.

– Больше, чем ты можешь себе представить... босс.

Глава 7

Искра добралась домой только к полуночи. Ян пытался уговорить ее остаться, но она еще не была к этому готова. Лучше оставить его в ожидании большего, чем перестараться с гостеприимством. Она припарковалась на своем обычном месте, напротив входной двери миссис Шайнберг, когда увидела свет в гостиной. Любопытствуя, Искра постучала в дверь.

Только через несколько секунд миссис Шайнберг открыла дверь.

– Да, дорогая? – спросила миссис Шайнберг. На ней была ее любимая шелковая пижама голубого цвета, с воротником стойкой, и голубой халат в тон пижаме.

– Я просто увидела, что горит свет. Почему вы до сих пор не спите?

– Не могла уснуть.

– Что-то не так?

– Я пожилая женщина. Вот, что не так. Хочешь войти?

Искра вошла и закрыла дверь.

– Ты поздно, – заметила миссис Шайнберг, когда вошла на кухню и поставила чайник на плиту.

– Я была с Яном.

– С Яном или с ЯНОМ?

– С обоими.

– О, Боже... – Миссис Шайнберг повернулась и одарила ее улыбкой. – Я так понимаю, твой подарок пришелся по душе.

– Я бы сказала, что это еще слабо сказано.

– Так почему ты здесь? Разве тебе не стоит быть там? – Она кивнула в сторону вулкана Худ.

Искра пожала плечами и заняла свое обычное место у бледно-голубого кухонного стола миссис Шайнберг.

– Он просил меня остаться на ночь. Он очень хотел. Я решила, что не стоит рисковать удачей.

– Строишь из себя недотрогу. Старая уловка. – Миссис Шайнберг одобрительно кивнула. – Я тоже так делала. Каждый раз срабатывает.

– Я не знаю, так ли это. Я просто не хочу слишком быстро переходить в серьезную фазу.

– Ты влюблена в него уже несколько месяцев. Куда еще серьезнее?

Искра оперлась на спинку стула, вытянув ноги под столом. Ее бедра ныли после секса, но она не то чтобы жаловалась. Эта ноющая боль была приятной.

– Он не знает, что я в него влюблена. Ему не нужно это знать.

– Почему ты ему не скажешь? – поинтересовалась миссис Шайнберг, вынимая из коробки, в которой раньше лежали губки для мытья посуды, рождественское печенье. Умная леди. – Ты переживаешь, что он не любит тебя?

– Он не ведет себя так, будто влюблен. Хочет, да. Но я не могу избавиться от мысли, что нужна ему лишь для секса. Он сказал вчера, что я – единственная, с кем он остается самим собой.

– Это комплимент.

– Он сказал это во время секса. Он не говорил о том, чтобы делиться сердцем, душой или хобби. Он имел в виду, что я единственная девушка, с которой у него такой секс. Я думаю, раньше он встречался только с хорошими девушками.

– Посмотри на меня, дорогая. – Миссис Шайнберг постучала по столу перед Искрой и указала на нее пальцем. – Я собираюсь сказать тебе правду, простую как дважды два. Я не твоя бабушка. Я не твоя мама. Я на шестьдесят лет старше тебя. Однако ты каждый день приходишь ко мне не просто, чтобы узнать, жива ли я. Ты приносишь мне печенье, ты проводишь со мной время. Моя последняя подруга умерла два года назад, и мне было одиноко. Очень одиноко. А потом появилась ты, и я больше не была одинока. Вероника Реддинг, если ты не хорошая девушка, то я тогда не знаю, кто.

Искра улыбнулась и сглотнула.

– Спасибо, – сказала она. – Но вы знаете, о чем говорю.

Миссис Шайнберг цокнула и подвинула тарелку с печеньем Искре.

– Нет, не знаю. Значит, с тобой он немного более дикий, чем с другими женщинами. Какой в этом вред, если вам обоим это нравится, оба хотите этого? Это всего лишь значит, что в интимном плане вы друг другу подходите. Едва ли это означает, что он пользуется тобой ради секса.

– Я хочу, чтобы он пользовался мной. И еще я хочу, чтобы он любил меня. Я переживаю, что многого прошу.

– Это не многого. Он должен любить тебя. Почему нет?