Горячий Декабрь

Наша семья разваливается. В таком случае можно лишь минимизировать ущерб для уже имеющегося ребенка, а не заводить нового, в надежде, что это что-то изменит…

Взять тот же пример Людки. Ситцева Людмила встречалась с довольно перспективным парнем, вышла за него замуж и забеременела в момент, когда начались сложности. Хотела к себе мужчину ребенком привязать… Ничего не вышло. Муж оставил ее ради другой, не помогает с сыном, выплачивает алименты исправно, но по минималке.

Вот тебе и брак, Шилова-Ситцева…

Нет, я не хочу травмировать нерожденного малыша.

– Кури, сколько влезет.

Гоша, тем не менее, открыл окно и начал усердно дымить в него, едва выкурил одну сигарету, как сразу же за вторую взялся.

– У тебя же подготовка. Я помню…

– Подготовка к зачатию уже не актуальна! Я вообще хочу спираль поставить, – сказала я.

Гоша поперхнулся сигаретным дымом, закашлялся надсадно.

– Спираль? Что?! Зачем?

– Контрацепция. Чтобы не рожать детишек!

– Послушай, Манюня!

– Нет, это ты меня послушай!

Я бацнула сковородкой по приборной панели, оставив на ней вмятину.

– Мне тридцать один год, у меня есть семилетний сынишка и собственный бизнес, который от тебя ни одним грязным рублем не зависит. Я взрослая. Самостоятельная… Хватит называть меня Манюней. Телок так своих называй. Манюня, Маня, Зорька! Людка в этот ряд хорошо втискивается…

Я вновь сказала ему об изменах, но Декабрин из моей речи услышал кое-что другое.

– Грязный рубль?! – переспросил Гоша и щелчком отправил недокуренную сигарету в окно, поднял его.

Он опустил ладони на руль, сжав его пальцами крепко-крепко.

– Я все бросил. Мой бизнес чистый. Связи остались. Прошлое не отрежешь бесследно. Но ты, помнится, ты говорила, что никогда меня прошлым не попрекнешь…

– Да мы вообще много чего друг другу говорили и обещали, – выдохнула я устало. – А теперь… Зачем оно все, а? Зачем, Гош? Устала я. Дай мне развод.

– Нет.

– Ну что ж, тогда на хату отвези. Посплю… Хоть какое-то удовольствие.

– Я тебе много удовольствия обеспечить могу. И то, о чем ты меня спрашивала, тоже! – помолчав, Декабрин добавил. – Я только тебе… Запомни! Первая и последняя. В этом. Единственная…

Суровый мужчина Георгий Декабрин дико смущался, когда первый раз делал мне куни. Даже покраснел… Откровенно говоря, он и потом ни разу этот процесс прямыми словами не означал.

Всегда прямой, грубоватый, с матерком выражающийся, про кунилингус он обтекаемо говорил: «приласкать крошку»…

После первого раза он пообещал, что я буду единственной, кого он так бесстыже ласкает. А я тогда потребовала, чтобы он на кресте поклялся, чтобы так и было. Всегда.

– Ну, может быть, может быть, и не так… В общем, я тебя освобождаю от этой обязанности. Можешь кому угодно и сколько угодно лизать. Хоть первой встречной, хоть второй встречной язык между ног засунуть…

Гоша заскрипел зубами.

– Ты во мне знатного пиздолиза увидела, что ли!

– Я тебя таким словом никогда не называла. Более того, у меня не пизда, чтобы говорить так в отношении наших с тобой прошлых оральных ласк! – добавила твердо. – Что касается остальных твоих баб, тут я уже сказать ничего не могу, что у них находится между ног: киска, пилотка, пизда или пизденка, как любит выражаться Волчара. Тебе виднее. На сегодня хватит с меня обсуждения пёзд! Я больше эту тему поднимать не стану. Все, Гош… Давай уже, рули. Или я вызову такси…

* * *

– А ты? – спросил он, когда мы подъезжали к дому.

– Что я?

– Ты завела себе кого-то?

Я рассмеялась.

– Тебе смешно? – посуровел Гоша.

– Смешно, что ты о таком спрашиваешь именно сейчас, когда все пошло наперекосяк. А надо было раньше! – пропела я. – А надо было раньше…

Машина резко тормознула. У подъезда.

Приехали!

Я поспешила выбраться из салона.

– То есть… у тебя хахаль имеется, Манюня! – крикнул мне вслед Гоша и выбрался едва ли не быстрее меня.

Я заспешила к дому. Гоша догнал меня и прижал к двери подъезда.

Его ладони упали на дверь по обе стороны от моего тела. Он толкнул меня своим бедрами.

Черт… Что за мужик?! Эрекция просто каменная!

Декабрин погладил обхватил за подбородок ладонью, медленно начал поглаживать по щеке большим пальцем. От нехитрой ласки по коже пробежали мурашки.

– Есть у тебя хахаль на стороне? – хрипло поинтересовался он.

– Я помню о твоих словах. Хороший левак укрепляет брак. Думаю, с моей стороны тоже нужно серьезно взяться за укрепление нашего брака!

– За что тебе нужно взяться, так это за мой хер и подержать его хорошенько! – пригрозил муж и поцеловал меня.

Жестко впился в мой рот, раздвинул губы языком бесстыже и принялся целовать.

Жарко. Огненно… Чувственность заполыхала костром.

Я огрела супруга сковородкой по плечу, но это не помогло!

Декабрин продолжал яро орудовать у меня во рту, целуя страстно.

Я ударила его сковородкой по голове.

Чуть-чуть…

Но он все равно не перестал меня целовать.

Целовался Гоша потрясающе. Его поцелуи всегда одурманивали меня – и тогда, и сейчас.

Не хотелось признаваться, но от его ласки губами и языками в крови заиграл хмель. Уже знакомый жар пополз по груди и животу!