Горячее лето 42-го

Развернув свой танк, арта продолжала бить по артиллеристам, я использовал технику так, итальянец корму прикрывал от британских артиллеристов, а арта от атакующей из Тобрука моторизованной группы. Сходу я поджёг один из «Валентайнов», и пока те приближались, я быстро выбивал их один за другим. А купил за небольшой золотой запас кумулятивные снаряды, которые вполне брали лобовую броню у британских машин и вышибал их один за другим. В результате четыре остановились подбитые и шесть горели, потом расстреляв бронетранспортёры, что прятались до этого за танками, повёл огонь по подбитым танкам, поджигая их. Ещё не хватало чтобы их восстановили. Пока вёл огонь, британские артиллеристы сожгли мне итальянца, сгорел, да и моему командирскому в корму два снаряда всадили. Едва успел пламя сбить и отремонтировать машину. Впрочем, это последний их успех. Последние три пушки были уничтожены, вместе с расчётами, дав ещё три снаряда по отходившей пехоте, снова отличные результаты, а сам развернувшись, итальянец уже исчез, вряд ли это кто видел, я его бортами оставшихся машин прикрывал, также купил нового, ту же модель, танк я проверил, пусть первый уровень, но для массовки годился, тот уже накопил на следующий уровень, ночью сменю, до которой меньше часа осталось. Вот так я и покатил обратно к Тобруку. Арта уже работала по городу. Уничтожила расчёты двух артиллерийских батарей, что быстро копали, оборудуя позиции перед городом. Орудия повреждены, но не уничтожены, в отличии от расчётов и офицеров батарей, потом по городу. Также зенитные батареи тоже были моей целью, арта чуть позже ими занялась. А сам я двигался к берегу, чтобы видеть порт.

Не дошёл с километр, там меня увидят, а тут я скрыт пальмами, и арта стала бить по грузовым и грузопассажирским судам. На выходе из порта, в девяти километрах от меня, спешно пыталось покинуть акваторию какое-то судно под канадским флагом. Мне со второго раза удалось удачно поразить в корму. Снаряд долго летел, а целил я в нос. Потом также ориентируясь по носу, всадил в корму ещё два фугасных снаряда. Судно полыхало, но удалилось за границы прицельного огня. Однако в порту ещё было два эсминца, лёгкий крейсер, что как раз отбивался от атак шести немецких штурмовиков, и восемнадцать судов. Кстати, некоторые спешно разгружали. Приметив что с двух ящики с боеприпасами разгружают, стал бить по ним. Ещё два судна уходили из порта, но время было, перехвачу, я хотел вызвать детонацию груза у этих судов, и мне это удалось. Рвануло одно. Ещё при первом попадании, грузчики и солдаты побежали прочь со всех сил, понимали, что будет, но убежали недалеко. Второй снаряд проломил палубу, а третий рванул внутри. От детонации, британский эсминец, что стоял неподалёку и спешно снимался с якоря, лёг на борт, получив сильные повреждения. От детонации первого, рвануло вскоре и второе судно. В результате эсминец тонул, пять судов получили большие повреждения, что вряд ли в ближайшее время покинут Тобрук, другие спешно поднимали якоря. В городе многое горело. Крейсер и второй эсминец также снимались с якоря. Я же, обстреляв те два судна, что торопились уйти, они практически не пострадали от детонации, вызвав пожары на обоих, команды спешно спускали шлюпки, после этого стал бить по эсминцу. По крейсеру дал два выстрела, но кроме того что запачкал и погнул борт, результатов не было, броня крепкая. А эсминец другое дело, его я мог достать, и через двадцать минут под два пожара, у того рванул взрыв на носу, отчего эсминец разломился и затонул. А крейсер отхватив от меня ещё восемнадцать «подарочков», ушёл, но всё же с приветом, пожаром на корме. Жаль не было бронебойных, снаряды только осколочно-фугасные.