Горячее лето 42-го

— Нет, — коротко ответил я. — У меня приказ провести автономные испытания в качестве рейдовой группы в отрыве от основных войск. К тому же я могу игнорировать любые приказы, включая командование корпуса. Задача у меня не только уничтожать тылы противника, для чего мне придали взвод разведки, что сейчас в качестве корректировщиков работают, кстати, два снайпера охраняют лагерь, если вы их не видите, это не значит что их нет. А находится я буду на территории Африки до момента, пока наши войска, то есть, ваш корпус, не захватят Суэц и канал. После этого моя группа, как выполнившая задание, включая испытание установки, будет отправлена обратно в Германию. К сожалению, установку оставить не смогу, её будут изучать на заводе после активной эксплуатации, и изучать мои замечания. Установка у меня не так и давно, но негативных замечаний на исправление мной уже больше десятка написаны.

Тот особо настаивать не стал, как я понял, тот просто документы мои приехал посмотреть, попить бутылочного холодного пива, глянуть на установку и вернуться, навести так сказать мосты. Мы с ним пообщались, договорились что если мои разведчики увидят где склады, особенно топливо интересовало, то уничтожать не буду, а скину координаты штабу корпуса для их захвата. После этого те укатили, да и я снялся с места, и по руслу реки покатил прочь. Именно это время британцы нашли время для того чтобы нанести бомбардировочный удар, да не смогли. Тут дело не в моём маневрировании, а налетели три пары «мессеров», и спустили три штурмовика, после чего был бой с двенадцатью «Харрикейнами», потеряв одного своего, лётчик погиб, парашюта не было, сбили четырёх британцев и на этом разошлись. Трёх парашютистов я расстрелял из пулемётов ещё в воздухе. А мы уходили прочь. Арта не стреляла, да в пути я от неё избавился, как и от итальянца. Доехав до уничтоженного мной патруля, грузовик сгорел, но «Доджи» хоть и побитые, стояли на месте. Один внедорожник покоцан осколками, пробито два ската, но на ходу. Я быстро снял с второго внедорожника колёса, инструменты были, поставил на «Додж», переоделся в мундир британского офицера, лейтенанта-танкиста, документы купил, и покатил в Тобрук. Мой танк взорвался в режиме самоуничтожения. За полчаса я добрался до окраины Тобурка, мои документы проверили и пропустили в город. А у меня отпускное было. Причём Роммель двинул, уже смяв передовые позиции британцев, те паниковали, узнав, что противник в тылу, начали отходить. А то что у меня отпускное, ни у кого не возникло сомнений. Первым делом я посетил парикмахера, что коротко меня постриг, обрив затылок и виски, оставив небольшую чёлку, потом в передвижной бордель, причём офицерский. Я не знаю почему, может раньше на меня бром действовал, или так уставал что не до женщин было, но как в Африку прибыл и расслабился, потянуло на противоположный пол так, что я бы сказал, шарики за ролики зашли. Это точно вино виновато, то красное из Крыма, массандровское, кто-то «виагру» добавил, а я страдаю. Однако снять проблему в борделе мне удалось, да так, что я и ванной побывал, мне массаж сделали, и две девушки, это француженки оказались, меня посетили, прости Марина, это я о своей девушке в реальном мире, но я был вынужден.

Вот при выходе из борделя я замер, на улице у грузовика горели знакомые точки, одна подписана как лейтенант Шульц. Однако они наглецы, проникнув в город в английской форме. Я-то ладно, вынужденно, а им тут что нужно? Замерев на миг, перед открытой дверью, тут только москитная сетка колыхаюсь, я мысленно улыбнулся, на улицу свернул пеший патруль военной полиции, по нарукавным повязкам понятно, есть план, и уверенно шагнул на жару. Хотя близился вечер, до наступления темноты часа два, но духота ещё была. Подойдя к «Доджу», он с другой стороны улицы был припаркован, я помахал девчатам на трёх балконах, тут и много не знакомых было, свежим воздухом дышали, а одной из француженок что меня обслужили, второй не видно, послал воздушный поцелуй. Группа Шульца меня сразу засекла и явно опознала, напряжённо наблюдая. Надев фуражку, я повернулся к сержанту, главному в патруле, что только что подошёл ко мне и попросил документы. Вежливо. У обоих его солдат были автоматы.

— Конечно, — отозвался я, и полез за документами, и тут же коленом врезал в пах, одновременно покупая пистолет.