Горец. Оружейный барон

Бесплатный железнодорожный воинский литер до Втуца на одного меня. Это уже просто издевка, учитывая, что у меня собственный эшелон стоит на запасном пути. С салон – вагоном.

Открытое литерное предписание на личный эшелон для ВОСО. Только на один эшелон. Уязвили. Хорошо еще, что два состава с бревнами я уже отправил тихим ходом вперед своими паровозами.

Так… Онкен меня видеть не желает, иначе бы он мальчонку прислал с приглашением посетить его кабинет, а не бумажки мне в зубы сунуть.

Вроде все. Никаких дел в Будвице у меня больше нет. Хотя, на повестке дня еще заранее оговоренная встреча с генералом Моласом в штабе. Хорошо им говорить «не лезь в политику», когда эта политика сама ко мне лезет, не отогнать.

Похоже, борясь с дурацкой аристократической контрразведкой, Бисеры профукали разведку, которая как мне кажется давно и плотно сидит под императором. И без аристократов эта структура, что характерно. Начинаю подозревать, что создание имперской контрразведки императором было заранее инициировано для выявления чересчур амбициозных графьёв. Потому как параллельно тихо и без афиши, но вполне эффективно работала дофронтовая армейская разведка, реально выполняя функции этой опереточной контрразведки. Черт ногу сломит в этих имперских интригах.

Поймал извозчика и приказал отвезти меня в ближайший галантерейный магазин. Портфель купить. Не ходить же мне с канцелярской папкой под мышкой.

* * *

В назначенное время в кабинете у Моласа неожиданно оказался еще и Аршфорт. К нему я и повернулся как к старшему по чину. Устав надо чтить, особенно в моем опальном положении, когда нет уже у меня чрезвычайных полномочий комиссара ЧК.

– Ваше превосходительство, лейтенант воздушного флота Кобчик. Разрешите обратиться к генералу Моласу, – оттарабанил я по уставу, а представился так потому как был в парадной флотской форме, которую надел для аудиенции..

Аршфорт повернулся ко второму квартирмейстеру фронта и удивленно спросил.

– Что это с ним?

– Его сегодня император за штат вывел в воздушном флоте, – удовлетворил любопытство командарма Молас.

– А – а–а… – протянул многозначительно генерал пехоты. – Так не надо было дирижабли ломать. Ты бы видел, Саем, какие танцы вокруг этих обломков господин Гурвинек выделывал, а уж какие песни пел… боцман стоял с открытым ртом и чуть ли не записывал, – И повернувшись ко мне, принял вид фрунтового служаки. – Извольте обратиться, как положено, молодой человек.

Я крякнул, но, тем не менее, подчинился.

– Лейтенант воздушного флота в резерве Савва Кобчик. Ваше превосходительство, разрешите обратиться к господину генерал – майору.

– Обращайтесь, – разрешил командарм.

– Господин генерал – майор, лейтенант воздушного флота в резерве Савва Кобчик прибыл по вашему приглашению.

– Снимай шинель, вешай там, у двери, – ласковым голосом пророкотал Молас. – Надолго тебя в резерв законопатили?

– Пока на полгода, экселенц, а там как медкомиссия решит допускать меня к полетам или нет, – ответил я вешая шинель с шапкой на трехрогую вешалку.

Когда я повернулся, у Аршфорта слегка отвисла челюсть.

– Ты когда успел столько орденов заработать? Тут понимаешь, армией командуешь… – оборвал генерал пехоты фразу на полуслове.

Да… иконостас у меня солидный, что и говорить. К тому же редко когда я ношу его полностью, обычно только те ордена, которые по уставу снимать с мундира не положено.

– С начала этой войны, ваше превосходительство, – ответил я честно.

– Силен. Хотя… два ордена ты только при мне от императора получил этой осенью. Присаживайся к столу, имперский рыцарь, думу будем думать. Саем мне тут рассказал со смехом как ты в присутствии короля драконил полковника из генштаба. Да так, что от него только перья летели. Было такое?

– Было, ваше превосходительство, – не стал я запираться, присаживаясь на табурет у стола. – Я тогда еще в фельдфебелях гвардейской артиллерии состоял.

– Допустим, ты и сейчас лейтенант гвардейской артиллерии, – усмехнулся Молас. – А по какому случаю парад?

– Аудиенция у Бисера прошла с полдень, на которой я подал в отставку с поста королевского комиссара. И она была принята. С нее прямо к вам. Вот потому я в полной парадной форме. Протокол требовал.

– Надеюсь, его величество не обиделся на то, что ты предпочел форму воздушного флота униформе его гвардии? – задумчиво спросил Молас.

В ответ я только пожал плечами. Мне казалось, что подавать представления о награждении матросов и офицеров дирижабля уместнее всего в форме воздушного флота.

– На вид взрослый, а не умеет еще нюансы учитывать… – высказался Аршфорт. – А еще барон.

– Ваше превосходительство, я барон без году неделя, а по жизни я – простой деревенский кузнец, которого с детства разным политесам не учили, – ответил я, стараясь не злиться.

– Учиться никогда не поздно, – назидательно сказал Молас. – Было бы желание.