Горечь

— Тогда скажи, не переворачивая, Джемма, — саркастически сказал он, подходя к тому месту, где я стояла. Скрестив руки на груди, он наклонился, чтобы нашли глаза были на одном уровне. — Я хочу знать, чем он так отличается от меня.

— Я не знаю, но это так.

— Почему?

— Потому, — сказала я, отчаянно ища подходящие слова, чтобы всё объяснить. Но смогла найти лишь четыре. — Ведь он любит меня.

Он даже не вздрогнул.

— Откуда ты знаешь?

— Он сам сказал мне. А я чувствовала это.

— Как? Что он сказал тебе? — не унимался он, его брови взлетели вверх от любопытства, будто от того, какой будет ответ, зависит наше будущее.

Я качнула головой. Я не хотела ему рассказывать об обещаниях, о завтрашнем дне, о том, в чем тот Трейс признался. Я не хотела задавать направление его чувствам ко мне. Всё должно быть так, как он сам чувствует.

Понимая, что я не отвечу, он переключился на другое.

— А что насчет меня?

— О чем ты?

— Считаешь ли ты, что я люблю тебя?

Я помедлила с ответом.

— Я думаю, ты хочешь этого, — я ответила настолько честно, насколько могла. — Видение Морган убедило тебя, что ты будешь любить меня, но думаю, что ты сам не уверен.

— Не уверен насчет чего?

— Насчет своих чувств. Насчет Никки, — добила я, ее имя слетело с губ как ругательство. — Совершенно очевидно, что у вас есть совместное прошлое, но почему-то ты продолжаешь обращаться к ней, что говорит само за себя.

— Она только друг, ничего больше. Ты придаешь этому слишком большое значение.

— Может. — Я пожала плечами. — А может и нет. Я лишь говорю, что чувствую. А изменить своих чувств не могу.

— Я не знаю что сказать, чтобы достучаться до тебя. Я ничего не чувствую к Никки. — Он перевел взгляд на школьный корпус позади нас. — Сомневаюсь, что и раньше что-то чувствовал, — добавил он с сожалеющим взглядом.

— Что ты имеешь в виду?

— А ты как думаешь? — бросил он, опуская руки. — То, что я чувствую к тебе, прямо здесь и прямо сейчас, я не чувствовал даже половину этого к ней за всё то время, что мы были вместе. — Он целенаправленно двинулся ко мне, становясь на линию огня, и мне не оставалось ничего, кроме как смотреть лишь на него.

У меня перехватило дыхание.

— Я хочу быть с тобой, Джемма. Только с тобой, — сказал он с таким количеством жара во взгляде, что мог бы растопить вековой лед. — Если тебе нужно время, то я не против, но рано или поздно твои отмазки иссякнут.

Его слова звенели у меня в ушах, когда он сделал медленный шаг назад и направился к своей машине, оставив меня одну стоять на стоянке, с эхом его слов в голове и бушующим пламенем в сердце.

19. Клуб «Завтрак»

Позже, тем же вечером, когда мы уже притормозили у поместья Хантингтон, снова начался дождь, барабаня по лобовому стеклу машины Трейса, словно стремительно опускающиеся на наковальню молоты. Я почувствовала, как ускорился пульс при виде неясных очертаний дома и от того, что ожидало меня там, внутри. И хотя в глубине сознания тоненький голосок кричал мне разворачиваться и ехать домой, я не смела просить Трейса об этом.

Правда находилась практически на расстоянии вытянутой руки, и я четко решила потянуться к ней, независимо от того, насколько тяжелой и мучительной она может быть.

Мы вылезли из «Мустанга» и поспешили вверх по мокрой от дождя лестнице. Боясь, что он может передумать, я решила не звонить Доминику перед нашим визитом и сообщать, что список его гостей пополнился. И конечно же, стоя перед входной дверью, я начала нервничать еще больше, ожидая встречи с ним.

— Он точно дома? — спросил Трейс, стуча кулаком по входной двери. Он скрестил руки на груди и подождал. — Наверное, он отправился на охоту за перекусом.

— Цыц, — шикнула я, переживая, что Доминик с его почти идеальным слухом услышит его и все закончится, не успев начаться.

Дверь распахнулась, когда Трейс собирался постучать в третий раз.

— Хорош уже, Ромео. Спасибо, что дал знать всем соседям о своем присутствии.

— Как ты меня назвал?

— Отсюда напрашивается вопрос, — продолжил Доминик, игнорируя Трейса и поворачиваясь ко мне, — Какого лешего он здесь делает?

— А ты как думаешь? — ответил Трейс. — Неужели всерьез решил, что я позволю тебе подойти к ней ближе, чем на милю, без моего присутствия?

— Боже, нет, конечно, — наигранно ужаснулся Доминик, зная, что мы оставались наедине куда больше одного раза. Он повернулся ко мне и ухмыльнулся. — Я об этом и не мечтал.

— Доминик, — предупредила я.

— Да, любовь моя?

— Можем мы уже начать? Здесь льет, как из ведра. — Я обняла себя руками, пытаясь согреться.

— Конечно, ангел. Проходи. — Он отступил в сторону, чтобы я могла войти. Как только я прошла, он тут же встал обратно в дверях. — К сожалению, для тебя, это вечеринка на двоих и ты на нее не приглашен.

— К сожалению, для тебя, — ответил Трейс, отталкивая его с дороги. — Я не кровосос и не нуждаюсь в приглашениях. — Он по-хозяйски прошел в дом.

Доминик издал низкий гортанный звук. Было очень похоже на рык.