Горе побеждённым

 - Кошерное. А это значит, что еда чистая и полезная человеку. Я знаю, что вы любите цитаты. Так вот, средневековый раввин Овадия Сфорно  говорил, что «нечистая пища сковывает душу, мешая расти добродетели». Что касается наших запретов в еде и её приготовлении,  -  еврей усмехнулся, - они, между прочим, записаны в Ветхом Завете, который почитается за Священную книгу и у христиан.

 - Ну, если мы вас не стесним…

 - Какое там, – Гольдштейн махнул рукой, – я сейчас живу один. Жена с детьми уехала на воды в Мариенбад.

 В доме у ювелира было всё основательно и богато. В большой столовой по стенам висели  картины из еврейской истории. На великолепном, инкрустированном перламутром, комоде стояла массивная, серебряная минора .

 Собакин с интересом рассматривал картины, в то время как Ипатов, впервые попавший в еврейский дом, был слегка пришиблен. Гольдштейн это сразу заметил и, когда они сели за стол,  обратился к молодому человеку:

 - Не бойтесь, юноша, я предлагаю вам хорошее вино, а не кровь христианских младенцев. Хотя, лично я предпочитаю водку, а вы?

 Ипатов покраснел и не знал, что ответить. Его начальник от души рассмеялся и сказал, что он тоже в первый раз в доме правоверного иудея.

 - Я знаю, - заметил Собакин, - что у вас много ограничений в повседневной жизни. Вот и вкушать пищу с нами запрещено.

 - А вам и лечиться у еврея нельзя, – добавил ювелир. – И ваши и наши предки больше сторонились друг друга, чем мы. Времена меняются. Конечно, отец  посмотрел бы на меня неодобрительно. Иудаизм – вера запретов. У нас их больше шестисот. Мне кажется, что евреи сумели сохраниться как народ только потому, что привыкли себе отказывать и всегда следовать заветам и обычаям отцов. Я помню, как в Витебске, мой дед в субботу ездил в синагогу. Под старость у него совсем отказали ноги и, чтобы попасть в синагогу, он заставлял нанятых людей бежать с вёдрами  за повозкой и поливать  колёса водой. А всё потому, что в священную субботу «ходить можно только пешком, а ездить только по воде».

 Служанка подала очень острые овощные закуски.

 «Вкусно», - подумали гости.

 Потом ели густой суп с мясом, картофелем, фасолью и пряными травами.

 - Это чолнт. Его принято готовить к субботе. Я очень люблю это блюдо и часто прошу его делать и в другие дни, особенно, когда я один.

 - Очень вкусно, – кивнул Вильям Яковлевич.

 - Может, вы знаете, что евреям  в субботу запрещено готовить и даже разогревать еду, – продолжал рассказывать Гольдштейн. – У нас есть специальная духовка – мармит, в которую ставят котелок с едой ещё в пятницу и эта похлёбка упревается  там до субботы, когда еврейская семья приходит из синагоги. Вы скажете, что можно нанять русских, которые приготовят прямо в субботу. Можно. Некоторые так и делают. Но мне нравится поступать по обычаю, тем более, что от такого долгого томления чолт становиться только вкуснее.

 - У нас  в русской печи, таким образом, упревают суточные щи и кашу, - заметил Собакин. – Тоже очень вкусно. Интересно, у вас действительно две кухни для разной еды, которую нельзя хранить и готовить вместе?

 - Да. И две печи.

 - Хлопотно, наверное.

 - Мы привыкли. Так жили наши предки, так живём и мы.

 - Похвально. Хотя, мне кажется, что нынешнее молодое поколение чрезмерно поддаётся влиянию времени.

 - Вы правы, – согласился хозяин.

 - Ваша молодёжь, насколько я вижу, активно готова содействовать коренным изменениям в нашем государстве.

 - Это – по молодости лет. Человек любой национальности после сорока начинает  уже побаиваться перемен.

 - Ну знаете, до этих лет можно многое натворить.

 Принесли жареных цыплят с помидорами. Александру Прохоровичу очень пришёлся по душе плетёный, как косица, душистый белый хлеб, который хозяин называл халой. Он только боялся взять лишний кусок, чтобы не показаться обжорой.  Крутясь глазами возле хлеба, он не без интереса заметил, что еврей, прежде чем взять кусок этой самой халы, подозвал служанку  и, та принесла ему кувшинчик с миской, чтобы он ополоснул руки.

 «Видно у них  такое почтение к хлебу», - подумал Ипатов.

 - Есть хорошая русская пословица: как аукнется, так и откликнется, – продолжил беседу Гольдштейн. – Молодёжь спешит жить. А власти  никак не хотят решать проблем еврейского населения. Вы сами толкаете нас на крайние меры. У нас очень работящая и талантливая молодёжь, которая с большим трудом, меняя имена и даже крестясь, пытается вырваться из узких рамок, отведённых ей для существования. В Германии, в прошлом веке было понятие -  «королевский еврей». Так называли еврея-банкира, который обеспечивал приток денег в государственную казну. Понимаете? Если с нами договориться – мы можем приносить большую пользу. Евреи жили на Руси издавна и были-таки в государстве не на последнем месте. Возьмём хоть время Петра Великого. Лефорт, Шафиров , Девиер , Абрам Веселовский , любимый шут царя, Акоста  – были евреями и все служили России.

 - И шут? – улыбнулся Собакин.