Горбун

У меня не было уверенности, что в Дании имеет хождение этот вид телефонного хулиганства, но ничего лучшего придумать не смогла.

— А что говорили?

— Ни слова русского, — объяснила я.

— Может, спрашивали меня? — задумалась Ира.

— Может быть. Но ты не беспокойся, я отвечала очень вежливо, — успокоила я подругу.

— Я в этом убедилась. Ты бы таким тоном говорила не со мной, а с чёртовым Дромадёром.

— Кстати, о дромадёрах, — вспомнила я. — Он звонил, спрашивал, где ты. Я скрыла, что ты уехала.

— Он думает, что я дома? — оживилась Ира.

— Именно. Поэтому, если это возможно, постарайся не попадаться ему на глаза. Вы ведь остановились не в одном доме?

— Да забудь ты про ваши переполненные квартиры с приезжими по всем углам! — рассердилась Ира. — Конечно, нет. Я бы тоже не остановилась у родных Мартина, а предпочла бы отель, но неудобно.

— Тогда, если он позвонит, я буду держаться до последнего и утверждать, что ты со мной, а ты тоже делай вид, что тебя нет там, где ты сейчас находишься.

— А ещё очки надела! — заявила Ира. — А ещё стихи пишешь!.. "Нет там, где ты есть". Только тебе такое и может придти в голову. Успокойся, он меня увидеть не сможет, потому что сегодня не приедет.

— Не приедет?

— Он позвонил и сказал, что они договорились на завтра. Тело привезут прямо к началу церемонии.

— Давно звонил?

— Давно.

Мне стало стыдно, когда я представила, как буду лгать, скрывая отъезд подруги, а он, зная правду, будет слушать, да ещё, наверное, выспрашивать у меня, что она делает.

— Значит, бесполезно убеждать его, что ты не там? Ему уже всё известно?

— Ему ничего не известно, — успокоила меня Ира. — Он говорил с тётей Кларой, а она в это время ещё не знала, что я приеду.

Я воспрянула духом.

— Отлично!

— Только не вздумай геройствовать. Когда позвонит, скажи, что я уехала. Я тут в безопасности, а тебе будет спокойнее.

— Ладно.

Разумеется, я не собиралась следовать её совету, но хотела успокоить подругу.

— Душка так и не приходил?

— Приходил, — объяснила я. — Ничего нового нет. Посуду я вымыла и поставила на место.

— Ему понравился твой облик?

— По-моему. Сказал, что я хорошо выгляжу. Ну, в общем, ты знаешь его манеру: сделает комплимент и, пока ты, развесив уши, таешь от блаженства, он, не теряя времени даром, задаёт вопрос по существу.

— Долго просидел?

— Он не сидел, а стоял. Мы разговаривали на веранде, пока он менял замок.

— Что он менял?

— Замок.

— Зачем?

— Чтобы никто не смог его открыть, — объяснила я. — Разве тебе не надоело, что кто-то всё время открывает дверь?

— Это его идея?

— Моя, — похвасталась я.

— Сразу видно. Значит, теперь и я не смогу попасть в дом?

— Ты сможешь, но больше никто. Никому не говори о новом замке, пусть это будет секрет для того, кто это проделывает.

— Ладно, не морочь мне голову. Хансен ещё вернётся, или он ушёл насовсем?

— Зачем ему возвращаться?

— Дура.

— Почему?

— Наконец-то понравился мужик. Так хватай его и держи покрепче. Я специально уехала, чтобы не мешать, а ты не могла этим воспользоваться! Любезничай теперь с Дромадёром, пока он тебя не придушит где-нибудь в тёмном закоулке!

— Что ты говоришь?!

— Упустить такую возможность!

— Довольно об этом. Не могла же я пригласить его, на ночь глядя.

В трубке раздался громкий вздох.

— Другого от тебя и не ждала, — призналась Ира уже спокойнее. — Дело твоё. Новый замок хоть надёжный?

— Такой же, как старый, только работает хорошо.

— Если уж меняешь замок, то почему не купить получше?

— Зато вставлять легче, — ответила я с видом знатока. — Как там Нонка?

— Догадалась остановиться в отеле, — сообщила Ира.

На том разговор и закончился. Я положила трубку, внесла телефон в гостиную и долго, бессмысленно смотрела на него. Идиотский замысел Иры познакомить нас с Хансеном поближе не произвёл на меня никакого впечатления, потому что таким образом удержать человека и выйти за него замуж можно было только по её мнению. Меня мучило, что не звонил горбун. Если он давно уладил все дела и до завтрашнего дня никуда не уедет, то почему не звонит? Я была бы очень рада, если бы он сказал, что поход с его дядей на ипподром отменяется, но сидеть вот так весь вечер и гадать, позвонит горбун или не позвонит, было тягостно.

Чтобы не терять времени даром, я достала тетрадь и продолжила свою повесть, а уж если я чем-нибудь увлекусь, оторваться от работы мне бывает очень трудно. Я забыла обо всём, даже о дяде горбуна, но тут вновь затрещал телефон. На сей раз это был удручённый своей болезнью писатель.

— Какие новости, Жанна? — спросил он.

— Приходил Хансен, — объяснила я, стараясь выражаться как можно точнее, чтобы сэкономить время. — Яд был подсыпан в кофе, но кроме этого они ничего не выяснили. Звонила Ира. У неё тоже всё в порядке.

— А мне звонила Нонна, — сказал Ларс. — Жаль, что такие милые женщины не любят друг друга.

— Очень жаль, — согласилась я, а сама подумала, что не Ларсу бы на это сетовать.

— Леонид звонил?

— Нет.

— Жанна, почему он всё время говорит о какой-то тетради, которую вы должны ему показать? Помню, вы пробовали сочинять. Разве вы ещё не забыли своё увлечение?