Горбун

— Нет, сегодня дверь была закрыта, — успокоила я его. — Просто я считаю ненормальным, что кто-то открывает дверь, и, на всякий случай, решила сменить замок. Или вы тоже думаете, что это я забываю запирать дверь?

Полицейский скользнул по мне внимательным взглядом.

— Сначала думал, но теперь думаю. Вы приняли правильное решение, и я удивляюсь, что сам не посоветовал вам сменить замок. Совсем упустил это из виду. Только мне кажется, что, если вы и дальше будете менять его так, как сейчас, вы будете ночевать вообще без замка. Можно вам помочь?

Он ещё спрашивает! Да я сама бы его об этом умоляла, если бы была уверена в том, что он умеет менять замки.

— Если вам нетрудно, — деликатно согласилась я.

— Вы сегодня очень хорошо выглядите, — начал Хансен издалека.

— Доброе слово и кошке приятно.

Я сразу же пожалела, что произнесла эту фразу, потому что полицейский не понял, какая кошка имеется в виду, почему ей приятно доброе слово, при чём здесь кошка вообще, и захотел выяснить этот вопрос детально.

— Это такая поговорка, — объяснила я, не решаясь признаться, что фразу эту я взяла из фильма, а то Душка мог начать расспрашивать меня ещё и про этот фильм, из которого я только и помнила нудную женщину, на удивление окружающим бесконечно повторяющую про кошку, которой приятно доброе слово.

— Какая красивая поговорка! — одобрительно сказал Хансен. — А как вы думаете, кто мог открывать дверь? У вас есть на этот счёт какие-нибудь соображения?

Я позавидовала, как ловко он приступил к замене замка, и задумалась, правильна ли моя догадка и водятся ли в Дании такие же мелкие пакостники, как у нас. По идее, они должны водиться везде, но кто знает… И всё же я решилась высказать свои предположения.

— Это возможно, однако маловероятно, потому что на убийство такие люди обычно не способны, — возразил Душка.

— Дверь может открывать хулиган, а убийца — действовать самостоятельно и лишь воспользоваться тем, что дверь открыта.

— Такое стечение обстоятельств бывает очень редко, но я не исключаю, что вы можете оказаться правы. Вы абсолютно уверены, что сегодня в дом не заходили?

У меня был трезвый взгляд на события.

— Абсолютно уверена я быть не могу, — сказала я. — У убийцы может быть свой ключ. Я знаю, что после отъезда хозяйки я выходила только в магазин, и это не могло занять много времени. Когда я вернулась, дверь была заперта.

Хансен так быстро проделал всю работу, что, наверное, я не смогла бы её повторить, даже если бы не отвлекалась от наблюдений. Однако, это доказывало, что вставить новый замок, действительно, очень просто.

— Я закончил, — объявил Душка.

По-моему, он сам был восхищён своей сноровкой и ждал такого же восхищения от меня.

— Большое спасибо, господин Хансен, — поблагодарила я. — Никогда не думала, что можно так быстро поменять замок!

Я всегда знала, что мужчины очень тщеславны, поэтому меня не удивило самодовольное выражение лица красавца-полицейского. Но до чего же он был хорош!

— Доброе слово и кошке приятно, — сказал он, подавив приступ законной гордости.

— Ирина сказала, что яд был подсыпан в кофе? — спросила я, выждав, когда мне расхочется смеяться.

— Да, именно в кофе.

— Не удалось узнать, кто притрагивался к этой чашке?

— Бесполезно, — махнул рукой Душка. — Убийце не требовалось трогать чашку. Ему надо было лишь подсыпать яд.

— Да, конечно, вы правы.

— Господин Дружинин часто здесь бывает? — как бы между прочим спросил полицейский.

Я вспомнила наш разговор с горбуном и его признание, что его, как водится, заподозрили первым. Его поведение, и правда, было подозрительно, однако, если он на заметке, то незачем ещё больше заострять внимание полиции на его сомнительной персоне.

— Так же, как все остальные.

— Сегодня он приходил?

— Приходил. Утром и днём.

Хансен поднял на меня заинтересованный взгляд.

— К вам?

— Утром ко мне. Он занёс мне свой перевод, который обещал вчера. И газеты. А днём он приехал из-за убитого. Он и господин Якобсен должны были доставить тело в… ну, в общем, туда, где его должны будут похоронить.

— Кто был в доме во время его первого визита?

— Родственница убитого.

Хансену оказалось интересным абсолютно всё. Он расспросил, где была хозяйка дома, должна ли она была вернуться быстро и долго ли просидел горбун.

— Значит, теперь господин Дружинин и господин Якобсен уехали? — спросил он.

Я желала быть абсолютно точной.

— Нет. С господином Дружининым уехал родственник Ларса… то бишь господина Якобсена…

— То бишь? Что значит "то бишь"?

— Это устаревшее выражение, означающее "то есть".

— Понятно. А почему остался господин Якобсен?

— Потому что его только сегодня выписали из больницы, и он до сих пор чувствует слабость. Он очень хотел приехать сюда и услышать от вас новости, но не смог даже этого.

— И хорошо, что не приехал, — Хансен весело улыбнулся. — Новостей-то никаких нет.

На его месте я не стала бы так радоваться по поводу отсутствия новостей, но, наверное, он говорил это для отвода глаз, чтобы его не очень расспрашивали.