Читаем Гораций полностью

Где жили в Риме юный Гораций и его отец? Очевидно, они снимали небольшую квартиру в одном из городских домов. Дело в том, что только богатые римляне жили в особняках и дворцах, отгороженных от городского шума. Все же остальные жители столицы могли только мечтать о тишине, поскольку обитали в многоэтажных доходных домах — инсулах (insula), квартиры в которых сдавались внаем.

Первые инсулы появились в Риме в IV веке до н. э., а в III веке до н. э. они стали настолько распространены, что уже не вызывали любопытства. В I веке до н. э. высота римских инсул стала превышать все мыслимые размеры. Императору Августу даже пришлось издать закон, согласно которому запрещалось строить многоэтажные дома выше 20 метров[46]. Основной причиной роста инсул в высоту была серьезная перенаселенность города. Как писал в то время архитектор Витрувий, «при настоящей значительности Рима и бесконечном количестве граждан имеется необходимость в бесчисленных жилых помещениях. Поэтому, раз одноэтажные постройки не в состоянии вместить такое множество жителей Рима, пришлось тем самым прибегнуть к помощи увеличения высоты зданий»[47]. По мнению ученых, росту инсул, помимо постоянного увеличения римского населения, способствовало также полное отсутствие пассажирского транспорта, лишавшее многочисленных ремесленников, торговцев и прочих жителей Рима возможности проживать в пригороде и быстро перемещаться внутри города. Кроме того, поскольку городская земля была весьма дорога, будущий домовладелец стремился приобрести земельный участок подешевле и выстроить на нем инсулу повыше.

Фасады почти у всех инсул были одинаковыми, то есть не имели особых украшений. В инсулах, как правило, было три, четыре или пять этажей. На каждый этаж с улицы вела своя лестница; окна инсулы обычно смотрели и во двор, и на улицу; на этажах иногда устраивались лоджии или балкончики, украшавшиеся растениями в горшках. На первом, самом привилегированном этаже, селились зажиточные люди или размещались торговые лавки, а на остальных этажах находились квартиры. Количество комнат в квартирах варьировалось, поскольку все инсулы по величине и плану отличались друг от друга и предназначались для различных слоев населения. Были инсулы для бедняков с одно- или двухкомнатными квартирами, а были и для относительно состоятельных людей с многокомнатными квартирами. В больших квартирах обычно имелась «парадная» комната, со стенами, покрытыми росписью, где хозяин принимал гостей, а также кухня, где рабы готовили еду. При этом особого помещения для рабов даже в больших квартирах, очевидно, не предусматривалось, и они устраивались, где придется: в уголке на кухне, в коридоре и т. п.[48]

Жильцы инсул постоянно испытывали бытовые неудобства и даже рисковали жизнью. Нередко инсулы обваливались по причине непрочности стен и фундаментов, при возведении которых домовладельцы экономили на строительных материалах. Сатирик Ювенал так писал об этом:

Тот, кто в Пренесте холодной живет, в лежащих средь горныхЛесом покрытых кряжей Вольсиниях, в Габиях сельских,Там, где высокого Тибура склон, — никогда не боится,Как бы не рухнул дом; а мы населяем столицуВсю среди тонких подпор, которыми держит обвалыДомоправитель: прикрыв зияние трещин давнишних,Нам предлагают спокойно спать в нависших руинах[49].

Настоящим бедствием Рима были пожары, и первыми загорались как раз инсулы, при строительстве которых широко применялось дерево (балки перекрытий, полы, стропила, перегородки, лестницы, дверные и оконные переплеты). В связи с этим Ювенал с горькой иронией заметил:

Жить-то надо бы там, где нет ни пожаров, ни страхов.Укалегон уже просит воды и выносит пожитки,Уж задымился и третий этаж, — а ты и не знаешь:Если с самых низов поднялась тревога у лестниц,После всех погорит живущий под самою крышей,Где черепицы одни, где мирно несутся голубки…[50]
Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии