Гонщик-2

Дорогая моя доченька. Безумно жаль, что тебе вот так, в спешке, приходится бежать из дома. К сожалению, отец твой приуготовил тебе ужасную судьбу. Если удастся ему исполнить задуманное, то вся оставшаяся жизнь твоя будет наполнена беспрерывным кошмаром. Часть моего приданого, что я смогла уберечь от растранжиривания мужем, я передаю тебе. Ключ лежит под моей любимой мелодией. Чтобы получить его, понадобится перстень. Его я отдала надежному человеку. Он тебя разыщет и поможет добраться до деда. Зовут его Савелий, ему ты можешь довериться полностью.

P. S. Извини за эту галиматью с ключами, но я хочу, чтобы моё приданое досталось именно тебе, а не какому-нибудь ловкому хитровану.

Засим прощаюсь, твоя матушка.

— Вот, возьмите, — протянул он мне записку. — Быть может, вы сможете отыскать причитающееся вам наследство.

— Возможно.

Я взял листочек, перечел написанное.

— Скажите, Альфред Карлович, а какая мелодия была любимой у Варвары Федоровны?

— Вы знаете, Варенька очень любила музыку. И классические произведения, и романсы, и оперу. Но, на удивление, чаще всего она слушала свою музыкальную шкатулку, доставшуюся ей в подарок от бабушки еще в детстве. Я не знаю, что значила для неё эта шкатулка. Мелодию она играла самую незамысловатую, что-то вроде «ах, мой милый Августин». Но заводила она её часто, и пару раз мне даже приходилось её чинить. Поломка этой игрушки приводила Вареньку почти что в отчаянье.

— А в ней, в этой шкатулке, не было подобных тайников? — Я постучал по футляру с парюрой.

— Не знаю. По крайней мере, я не видел. Правду сказать, специально и не искал. Предвидя ваш вопрос, могу сразу сказать: я уверен, что, переезжая в дом мужа, она взяла шкатулку с собой. И почти наверняка там шкатулка и осталась. К сожалению, больше помочь вам ничем не могу. А посему разрешите откланяться.

— Куда же вы, такая непогодь на улице! Обождите немного, я сейчас переоденусь и отвезу вас на своей «Эмилии».

Разумеется, доставив старика домой, я направился в полицию, к Боголюбову. Тот был, по обыкновению, занят. Еще бы: у полиции всегда полно дел, преступники работают без выходных и в любую погоду. Недавний триумф уже подзабылся, премии ушли в прошлое, а обещанный орден так и остался где-то в далёком светлом будущем. Но для меня у него минутка нашлась. И даже не одна, а штук этак десять.

— Здравствуйте, Владимир Антонович, — подскочил он при виде меня.

— Здравствуйте, Платон Сергеевич. Я к вам опять по делу. Помните, я просил вас проверить гранатовое колье на наличие крови?

— Да, конечно, — уверенно тряхнул головой Боголюбов.

Я был в этом не слишком уверен, но мысли свои благоразумно решил оставить при себе.

— В футляре от колье была найдена вот эта записка.

Я предъявил инспектору клочок бумаги.

Тот пробежал ее глазами, профессионально выцепив главное: перстень и Савелия.

— Вы хотите проверить, нет ли этого перстня среди конфискованных ценностей и допросить мерзавца?

— Вы крайне проницательны.

— С перстнем всё просто. Те предметы, что не были опознаны потерпевшими, хранятся у меня в сейфе. Сейчас поглядим.

Боголюбов извлек из кармана внушительную связку ключей, отпер стоявший в углу за его столом здоровенный несгораемый шкаф и вынул из него один за другим три плоских деревянных ящичка. Водрузил их на стол, открыл и развернул ко мне.

— Вот, смотрите.

Я быстро проглядел украшения. Пришлось с досадой констатировать:

— Увы, здесь нет ничего похожего. Но, может, было что-то среди вещей, возвращенных владельцам?

— Нет, совершенно точно. Там не было ни одного предмета с гранатами.

— Тогда остается только беседа с Савелием, — сделал я вывод. — Но, признаться, я не верю, что этот душегуб, столько лет питавший свою месть скажет хоть слово.

— А вот это вы напрасно. Как раз может, хоть и против своей воли. Поверьте, именно потому, что ему столько лет удавалось водить всех за нос, он считает себя умнее и выше всех остальных. И вполне может либо проговориться, либо дать намек, ниточку — мол, ищите, недоумки. Вас, конечно же, к Савелию не допустят. Даже присутствовать при допросе не позволят. Но я обещаю лично поспрашивать мерзавца, и всё до мельчайших подробностей передать вам.