Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)

Иван опасливо выглянул опять. Невдалеке, метрах в ста, у поднимающегося из почвы островка таких же скалистых нагромождений, стоял, приглушенно тарахтя мотором, открытый американский армейский "джип" с брезентовым тентом и длинным высоким хлыстом антенны над щитком ветрового стекла. За его рулем сидел молодой бородач в легкой серо-коричневой военной форме, головном платке и темных очках. В разные стороны от машины разбегались трое в такой же форме и платках, с маленькими израильскими автоматами "узи" в руках. Легко маневрируя на бегу и оглядываясь по сторонам, они направлялись к таким же раскиданным по равнине скоплениям скал, в которых прятались Док и Трубач. Через какие-то минуты, обойдя вокруг и удостоверившись, что там никого нет в щелях, выбоинах и разломах, они неизбежно должны были прийти сюда, к ним.

-- Видал? -- подполз Док к Трубачу. -- Не иначе их спецназ. Четверо. Но действуют не ахти. Каждую группу скал осматривают по одному. Главное -отрубить их связь с "вертушками". Хотя бы на время.

Видимо, разведчики облазили за это утро уже столько подобных скал, что утратили бдительность и осторожность, -- тот что выбрал их скалу, бежал без боязни, открыто, чуть подскакивая и часто переставляя ноги в легких ботинках.

Он подбегал с солнечной стороны, чтоб заглянуть в тень, также халатно подошли к делу они все. А воина шаблонных ходов не прощает.

По мере его приближения Док и Трубач отползали все глубже в свою узкую щель, в темноту. Как и остальные, этот разведчик тоже был в солнцезащитных очках. Сидящий за баранкой посматривал из стороны в сторону -- вероятно, это был старший в дозоре, их командир.

Разведчик, смуглый жилистый бородач, был уже рядом, они слышали тихий шорох его шагов. Вот он вошел в тень, и в тот же миг огромная рука стремительно высунулась из сквозного разлома, зажала ему рот и, как стальной рычаг, втянула в черноту каменной щели. Док подхватил его "узи", на лету поймал сбитые темные очки -- вытаращенные темные глаза бородача были полны ужаса и ярости, он изгибался, выкручивал шею и пытался вонзиться зубами в железную лапищу Трубача.

Война есть война. Николай стиснул пальцы сильней...

Старший в "джипе" все поглядывал на подчиненных, куда они движутся, потом врубил передачу, прибавил газ и медленно тронулся в сторону тех, что направлялись к другим скалам.

Док накинул себе на голову платок противника, нацепил его очки, схватил "узи" и, пригнувшись, побежал, догоняя удаляющуюся машину. Противник за баранкой, видно, заметил в зеркале приближающийся силуэт, притормозил и, тотчас получив сзади удар рукояткой автомата, ткнулся лицом в руль. Док оттолкнул его тело, сбросил на дно машины, уселся на его место, рванул провода, идущие к зеленому стальному корпусу армейский рации, оборвал и провод длинной антенны, вдребезги -- так что брызнули черные осколки -расколотил переносную "соньку"... Нажал на газ, прибавил оборотов и покатил туда, где у отдаленных скал топтался один из рядовых дозорных и с недоумением тряс такую же рацию, как та, какую только что раскурочил Иван. Он обернулся на приближающийся звук мотора и махнул рукой.

Док пригнул голову к рулю, наддал скорости. Этого человека, что тряс рацию, послали за его головой, за головами Пастуха, Боцмана, Трубача... Простой и жестокий закон войны. Не ты -- так он. Не он -- так ты.

Но врач Перегудов не смог ударить противника массивными дугами "джипа". Буквально в метре от него крутанул руль влево, тормознул -- машину занесло, повело боком, и она отшвырнула того пыльным пятнистым бортом. Удар вышел скользящим, но противник кубарем покатился по земле. Не дав ему времени на выход из шока, Иван навалился на поверженного сверху, вырвал автомат и пережал горячей черной сталью сонную артерию. Но добивать не стал. Просто надолго вывел из строя, растоптал его рацию и кинулся обратно к "джипу". Вскочил на жесткое сиденье и дернул рычаг передачи. Сердце бухало в груди -остался всего один из четверых, и он не должен успеть подать сигнал.

Газ, газ... Выписав большой круг среди мертвых скал. Док развернулся и по собственной колее понесся туда, где оставил друга, куда в любое мгновение мог подойти противник. Солнце стояло уже высоко, от скал ложились короткие черные тени. Привстав на сиденье, Иван крутил головой, но не видел того, кого должен был опередить, -- либо разведчик разобрался, что к чему, либо его скрывали камни.

Ну где, где он тут? И словно в ответ над головой взвизгнули пули и следом долетел звук короткой очереди. Чуть не перевернув машину, Иван резко взял вправо, потом влево и, еще не соображая, откуда ведется огонь, увел "джип" в тень торчащего из земли утеса.

Рядом шла жаркая перестрелка на два голоса -- короткими хлесткими очередями работал "Калашников", "узи" огрызался и стрекотал, как детская трещотка. Короткими перебежками, падая, залегая и вскакивая вновь, Док бросился в бой, пытаясь определить, откуда кто стреляет. Пули выбивали из земли пыльные фонтанчики, рикошетировали от скал, отлетая с осиным жужжанием... Смерть пронизывала раскаленный воздух.