Гонки на выживание

— Герман Григорьевич? — услышал он хорошо знакомый голос Стенина. — Вы уж не обессудьте, но я ведь тогда, в отличие от Искариота, ваших сребреников не взял.

Так что и выполнять вашу просьбу или, если хотите, распоряжение, посчитал излишним. На «Руслан» был погружен все-таки макет. А что касается меня, так я теперь в безопасности. Прощайте.

Он молча смотрел на маленькую черную телефонную трубку в руке. Неожиданно вокруг него возникло много незнакомых людей, и это было как в полусне, когда дремлющий ум вытаскивает из подсознания фантомы и чудовища.

Клоков быстро оглянулся, чтобы отдать телохранителю телефонную трубку, но телохранителей уже не было — на их месте стояли какие-то другие молодые люди, похожие на тех, что его охраняли, но другие. Он сделал порывистый шаг к самолету, всего один шаг… Из-за фюзеляжа появились двое. Они не были призраками — за ними стояла группа статных молодых людей. Он вгляделся — эти двое были Добрыниным и Лапичевым, оба бледные до мертвенной желтизны.

Лапичев подошел — или его подвели? — не поздоровавшись, с темными от ужаса глазами, хрипло проговорил:

— Деньги не пришли. Там вообще нет никаких денег — нигде. Все кончено, Герман Григорьевич… — Вы что, Борис Владимирович? О чем вы, какие деньги? Что здесь вообще происходит?

— Да бросьте вы! — сказал Лапичев. — Они все знают.

— Вы что, с ума сошли, Борис Владимирович?

— Ну конечно, сошел! — согласился Борис. — Я был в шестнадцатом округе. С топливом облом. Деньги по авансу куда-то исчезли. Рашид-Шах не смог их вернуть себе обратным переводом по расторжению контракта. Он приказал передать вам, причем поклялся Аллахом, что отныне и до конца времен вы его личный враг на всех землях и морях.

— Вы действительно помешались! — отпрянул от него Клоков.

— Да нет, не помешался, — твердо сказал, подойдя ближе, высокий худой человек с уставшим лицом. — Борис Владимирович вообще очень здоровый человек. Он просто перепутал. Сто пятьдесят миллионов долларов, полученные в качестве предоплаты от Рашид-Шаха, он умудрился перевести на свой личный счет в Лондон, в филиал Американского банка. Именно во время оформления операции с раздроблением этой суммы по пятнадцати отделениям разных банков помельче он и был задержан нами совместно с представителями Интерпола. Что делать? У него был такой напряженный день… Он намеревался за вашей широкой спиной содрать денежки за топливо еще и с наших лучших друзей — американцев, тут на него работал некто Штукин, но… В общем, как говорится, жадность фраера сгубила… Ну да ладно, у вас еще будет время обсудить с вашим референтом общие дела. Ну так как, господин Клоков, вы летите в Сингапур или остаетесь?

Клоков молчал.

К ним подошел широкоплечий пожилой человек — заместитель директора ФСБ генерал Касьянов.

— Понимаю ваше состояние, Герман Григорьевич, — сказал он. — Чтобы дать вам немного успокоиться и прийти в себя, предлагаю небольшую автомобильную прогулку.

Какую машину предпочитаете, нашу или свою? А впрочем, какая теперь разница, верно? Давайте на вашей. Так оно привычней. Да, кстати, руководителем нашей делегации в Сингапуре утвержден Пашков.

Они вернулись туда, где на широкой площадке перед приземистыми строениями правительственного аэровокзала выстроились на линейке несколько десятков лимузинов и «джипов» с сотрудниками службы безопасности.

Клокова подвели к его «мерседесу», и он снова оказался на заднем сиденье, на обычном своем месте, но только теперь справа и слева от него сидели этот худой усталый человек и другой — лысоватый крепыш.

Генерал Касьянов устроился впереди, рядом с водителем.

— Хорошо бы сейчас на дачу! — сказал Касьянов. — На какую из ваших загородных резиденций предпочитаете? В Петрово-Дальнее, в Горки-девять или в Жуковку?

— Какой-то грязный, недостойный спектакль! — справившись наконец с собой, твердо сказал Клоков. — Совершенно в духе Берии или Ежова. Значит, действительно ничего не изменилось. Те же приемы, те же провокации. Я знаю, что вы задумали… — Ваши демократические убеждения хорошо известны, Герман Григорьевич!слегка улыбнулся Касьянов. — Но честное слово, постарайтесь быть достойным вашего масштаба. Вы же прекрасно понимаете, что нужны были очень веские основания, чтобы мы пошли на такие меры. Так на какую дачу прикажете?

— Вы не получите ни одного ответа! — резко сказал Клоков. — Вы замыслили обычное политическое убийство? Что ж, вам не привыкать.

— Герман Григорьевич, вероятно, забыл, — сказал лысоватый крепыш, сидевший от него слева, — что в его распоряжении находится еще один режимный дачный объект. Резервная вилла в Архангельском, с мобильным узлом связи на случай войны или чрезвычайного положения.

— А вот давайте туда и поедем, — сказал Касьянов.

И кортеж вновь помчался по Киевскому шоссе. Клоков, как гроссмейстер в остром цейтноте, быстро просчитывал все ходы, варианты и комбинации, но никакого спасительного решения не находилось. Он закрыл глаза и как бы впал в прострацию.

То, что он проиграл, он понял сразу, еще там, у самолета. Теперь надо было оценить нанесенный ему урон.