Гончие псы

В субботу, 15 июля, когда я совершала пробежку, меня похитил мужчина. Это было на перекрестке возле усадьбы Гюмсеред. У него старая белая машина. Сейчас я лежу в ее багажнике. Все случилось очень быстро. Я толком его не разглядела, но от него несло кислятиной, дымом и чем-то еще. Я видела его раньше. На нем была белая футболка и джинсы. Темные волосы. Маленькие умные глаза и густые черные брови. Кривой нос.

Вистинг прослушал всю запись. Одну минуту сорок три секунды. Он шевелил губами, произнося слова вместе с ней. Голос был четким и понятным, но она говорила быстро, словно торопилась. Он слышал эту запись множество раз, но ему показалось, что в ней было что-то новое.

Он отмотал назад.

…от него несло кислятиной, дымом и чем-то еще. Я видела его раньше.

Он остановил запись, снова отмотал назад.

Я видела его раньше.

Это предложение было ему знакомо, но оно обрело другое значение. Они так и не смогли доказать, что между Сесилией Линде и Рудольфом Хаглунном имелась какая-то связь. Ни один из документов на столе за его спиной не говорил о том, что их жизни как-то пересекались. Он думал, что эта фраза могла означать, что она видела его раньше во время пробежки, возможно, Рудольф Хаглунн даже следил за ней и планировал похищение. Но это могло значить и то, что убийца Сесилии Линде был одним из людей в ее ближайшем окружении.

25

Среди прочего в коробке лежала стопка скрепленных листов, не подшитых в папку. Выписка из базы данных по всем людям, связанным с этим делом. Каждое имя, которое всплывало во время следствия, было внесено в список с определенным номером, использующимся для документов по делу. Так было проще найти, в какой связи упоминался человек, когда встречалось его имя. Это также упрощало проверку людей.

При этом не было никакой возможности выяснить, какие полицейские были вовлечены в работу и что они делали. В теории, кто угодно мог зайти в криминалистическую лабораторию и подменить образец А-3. Если бы Вистинг посчитал уборщиков, работников столовой, охрану, гражданские службы и других офисных работников, то получилось бы, что в здание имели доступ больше семидесяти человек. В главные двери сотрудникам нужно было проходить с помощью ключ-карты и персонального кода. Данные о всех перемещениях хранились на сервере, однако несмотря на то, что эта информация наличествовала, перед следствием стояла безнадежная задача. Подменить улику могли в любой из трех дней, пока Хаглунн находился в камере полицейского управления, или же это могло случиться в один из последующих дней, пока Финн Хабер не отправил окурки на анализ.

Из семидесяти сотрудников в уголовном розыске работали только двадцать. Расследование проходило в отпускной период, и хотя большинство было вызвано из отпуска, пара следователей находились за границей. Из оставшихся восемнадцати непосредственное участие в следствии принимали двенадцать человек. Если у кого-то из них был мотив сфальсифицировать улики, то проще всего было предположить, что этим человеком был тот, кто общался с Рудольфом Хаглунном чаще всего. Больше всего времени с Хаглунном проводил Вистинг, но и другие с ним тесно общались. Он решил методично все просмотреть и положил перед собой красную папку на кольцах, подписанную «Подозреваемый». В ней было все, что касалось Рудольфа Хаглунна.

В самом начале был доклад о личных данных. Вистинг сам заполнил графы в анкете во время первого допроса. Кроме имени, персонального номера, адреса и номера телефона доклад содержал информацию о работодателе, должности, заработной плате, образовании и статьях, по которым Хаглунн привлекался раньше.

Следующий документ был решением, основанном на статье 175 Уголовно-процессуального кодекса, о задержании Рудольфа Хаглунна. Этот документ по-прежнему назывался голубым листком, потому что до наступления компьютерной эпохи принимавший решение юрист заполнял бумагу голубого цвета. На документе была печать и подпись полицейского уполномоченного Аудуна Ветти. Речь шла о формальностях и основаниях для задержания, но никакой информации по делу не было.

Эта бумага сопровождалась отдельным документом, озаглавленным «Рапорт о задержании». Это тоже был стандартный докумет, содержавший сведения о том, к какому делу от относился, время и место задержания, имя задержанного, куда он был направлен, и какой полицейский юрист отдал распоряжение о заключении под стражу.

Хаглунна задержали Нильс Хаммер с Франком Рубекком.