Читаем Голый завтрак полностью

Писатели говорят о болезненно-сладком запахе смерти, тогда как любой джанки скажет вам, что у смерти нет запаха... и в то же время есть — запах, от которого спирает дыхание и стынет в жилах кровь... бесцветный незапах смерти... невозможно дышать, чувствуя его розовыми извилинами и черными кровяными фильтрами плоти... запах смерти — это, несомненно, и запах, и полнейшее отсутствие запаха... отсутствие запаха сразу же ударяет в нос, потому что вся органическая жизнь имеет запах... исчезновение запаха действует как тьма на глаза, безмолвие на уши, давление и невесомость — на чувство равновесия и ориентации...

Вы всегда ощущаете этот запах и даете почувствовать его другим во время джанкового отнятия... На ломках джанки своим смертным запахом может сделать непригодной для жилья целую квартиру... однако хорошее проветривание вернет в помещение прежнюю вонь и тело вновь сможет дышать... Вы чувствуете этот запах и оказавшись во власти одной из тех неодолимых привычек, которые вдруг усугубляются в геометрической прогрессии, как вздымающийся ввысь лесной пожар...

Лечение одно: Выбрось из головы! Прыгай!

Один мой друг оказался нагишом на втором этаже в гостиничном номере в Марракеше... (Он был обработан своей техасской мамашей, которая в детстве заставляла его носить девчоночью одежду... Грубовато, но эффективно против младенческой протоплазмы...) Остальные жильцы — арабы, три араба... в руках ножи... следят за ним... металлический блеск и точки света в темных глазах... медленно, как осколки опала в глицерине, оседают частицы убийства... Замедленная звериная реакция дала ему целую секунду на то, чтобы принять решение: скорей в окно и вниз, на запруженную народом улицу, как падающая звезда со сверкающим на солнце стеклянным хвостом... потери: сломанная лодыжка и уязвленное самолюбие... завернулся в прозрачную розовую занавеску с остатками металлического карниза и поковылял прочь, в Комиссариат де Полис...

Рано или поздно Бдительный, Деревенщина, Агент Ли, Эй-Джей, Клем и Джоди — Близнецы Спорынья, Хасан О’Лири — Магнат Детского Места, Матрос, Дезинсектор, Эндрю Кейф, Толстяк Терминал, Док Бенвей, Пальчики Шефер будут вынуждены сказать то же самое, теми же словами, чтобы занять в той точке пересечения ту же пространственно-временную позицию. Пользоваться обычным речевым аппаратом со всеми его метаболическими устройствами, то есть поступать как все, — самый неправильный способ выражать Одобрение: Голый джанки в солнечном свете.

Писатель всегда видит, как он читает зеркалу... Время от времени он должен сдерживать себя и убеждаться в том, что Преступление Независимого Действия не совершено, не совершается, не может быть совершено...

Любой, кто хоть раз смотрел в зеркало, знает, что это за преступление и что оно означает в свете утраченного контроля, когда отражение больше не подчиняется... Слишком поздно звонить в Полицию...

Лично я желаю положить конец своей деятельности, поскольку с этих пор больше не могу торговать сырьем смерти... Ваш случай безнадежен, сэр, и отвратителен.

— При нынешнем состоянии наших знаний защита бессмысленна, — сказала Защита, отрываясь от электронного микроскопа...

Отправляйся промышлять в «Уолгринз».

Мы тут ни при чем.

Кради все, что попадется на глаза.

Не знаю, что и возразить белому читателю.

Вы можете об этом писать, орать или вполголоса напевать... можете это рисовать... разыгрывать это на сцене... высирать это мобилями... До тех пор, пока сами этого не сделаете...

Сенаторы вскакивают и с непреклонной решимостью вирусной тяги истошно вопят, требуя Смертной Казни... Смерть наркоманам, смерть сексогомикам (я хочу сказать, сексоманам), смерть психопату, который соблазняет затравленную и непривлекательную плоть утраченной звериной невинностью гибких телодвижений...

Черный ветровой конус смерти вьется над страной, нащупывая, вынюхивая преступление независимой жизни; под громадной кривой вероятности дрожат манипуляторы скованной страхом плоти...

Народ монолитными группами исчезает в шашечной партии геноцида... Число играющих не ограничено...

Либеральная Пресса, Пресса Не Столь Либеральная и Пресса Реакционная горячо одобряют: «Прежде всего следует развеять миф об опыте иного уровня...» — и туманно намекают на некие прискорбные факты... на больных афтозом коров... на профилактику...

Правящие круги всех стран в бешенстве обрывают линии связи...

Планета дрейфует к непредсказуемой участи насекомого...

Первой приползла Термодинамика... Оргон застрял на старте... Христос истек кровью... Время вышло...

Вы можете включиться в «Голый завтрак» в любой точке пересечения... Я написал множество предисловий. Они атрофируются и самопроизвольно отнимаются, как отнимается мизинец ноги при западноафриканской болезни, характерной только для негритянской расы, а идущая мимо блондинка демонстрирует свою бронзовую лодыжку, напедикюренный пальчик скачет прочь по клубной веранде, и ее афганская борзая приносит его обратно к ее ногам...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Апостолы игры
Апостолы игры

Баскетбол. Игра способна объединить всех – бандита и полицейского, наркомана и священника, грузчика и бизнесмена, гастарбайтера и чиновника. Игра объединит кого угодно. Особенно в Литве, где баскетбол – не просто игра. Религия. Символ веры. И если вере, пошатнувшейся после сенсационного проигрыша на домашнем чемпионате, нужна поддержка, нужны апостолы – кто может стать ими? Да, в общем-то, кто угодно. Собранная из ныне далёких от профессионального баскетбола бывших звёзд дворовых площадок команда Литвы отправляется на турнир в Венесуэлу, чтобы добыть для страны путёвку на Олимпиаду–2012. Но каждый, хоть раз выходивший с мячом на паркет, знает – главная победа в игре одерживается не над соперником. Главную победу каждый одерживает над собой, и очень часто это не имеет ничего общего с баскетболом. На первый взгляд. В тексте присутствует ненормативная лексика и сцены, рассчитанные на взрослую аудиторию. Содержит нецензурную брань.

Тарас Шакнуров

Контркультура