Голые тетеньки (сборник)

Встает Тимоха, гармонист наш. Режиссер его подбадривает:

– Давай, давай, на стул садись, девкам подмигивай, мехи растягивай, чуб назад отбрасывай.

Тимоха оскалился на белый свет и хлесть! – по клавишам сверху вниз. А музыки-то нет! Какой-то «бзик» получился.

Тимоха встал, глаза в пол и говорит:

– Рано мне еще играть, пальцы не идут.

Режиссер руками замахал:

– Внимание, мотор! Пошел наш гармонист.

Из автобуса выскочил ихний подсадной гармонист и начал наяривать плясовую.

Режиссер в сценарий смотрит и командует:

– Пошла пляска! Кто у вас заводила неугомонная? Кто у вас Маруся розовощекая? Женщина лет сорока? Бесшабашная и разбитная?

Все тетку Матрену стали уговаривать, мол, иди пляши, ты у нас по всем параметрам подходишь.

Матрена вышла – вся как кол проглотила, платочком взмахнула и пошла по кругу дроби бить. Режиссер подбадривает:

– Частушки пошли, частушки! Про новую жизнь, про отличное настроение.

Матрена начала:

– Пошла плясать, запосвистывала, чо-то брюхо заболело – заподристывала…

Но тут Матрена поперхнулась. Газировка ей в нос ударила. Да еще в проводах ногами запуталась, и током ее дернуло. И тут у Матрены само вырвалось:

– Да пропади оно все пропадом! Да я с газировки-то сроду плясать не приучена. Меня с нее только за баньку сходить манит.

А режиссер даже глазом не моргнул, скомандовал:

– Внимание, мотор! Пошел ансамбль песни и пляски.

Из автобуса выскочило два ансамбля, один – песни, другой – пляски. Как начали они частушки сыпать направо-налево – гости наши совсем присмирели, не знают, что делать.

А режиссер гостям говорит:

– Пока наши пляшут, вы подарки молодоженам дарите.

Гости уже поняли, что свадьба их мало коснется, поэтому начали подносить нам с Костиком в основном канцелярские принадлежности.

Режиссер их остановил:

– Такие подарки наш редактор на телевидении не пропустит. Внимание! Пошли наши подарки.

Грузчики из автобуса притащили ковры, хрусталь, цветной телевизор и холодильник. Мы с Костиком принимаем подарки – глазам не верим. Даже обомлели. Тут режиссер зубами – клац! – и кричит:

– Все! Отснято! Подарки – обратно в автобус.

Мы с Костиком обомлели в другую сторону. Но режиссер нас быстро в чувство привел. Он скомандовал:

– Товарищи гости. Да, да, настоящие гости. Попрошу всех в подсобку, освободите места за столом для съемочной группы.

Гости наши очистили помещение, а оба ансамбля за столом устроились. Паренек-активист опять тост произнес. Съемочная группа газировки выпила и закричала:

– Га-зы! Га-зы!

Ну, понятно, что это «горько» по-старому. Только целоваться с Костиком при посторонних я не могу. И Костик не может.

Тогда режиссер скомандовал:

– Пошли наши жених с невестой!

Из автобуса в столовую влетели наемные жених с невестой и горячо обнялись в дверном проеме. Сразу было видно, что долго их на роль молодоженов натаскивали. Невеста жениха поцеловала так самоотверженно, что у него на загривке пиджак вздыбился. А съемочная группа открыла счет на продолжительность поцелуя: раз, два, три. На счет «пятьдесят два» из подсобки грянула песня! Это наши запели! Там в подсобке у них все под рукой. Раздольно звучала песня: «Широкой этой свадьбе было места мало…». В подсобке, действительно, места мало. Но пели здорово.

Я сказала Костику: «Пошли отсюда». И мы ушли в подсобку. Встретили нас там, как родных – хлебом-солью, усадили нас на ящики с луком и поздравили. А потом все «горько!» закричали. На ящиках с луком мы с Костиком и поцеловались. Тимоха на фляге растянул гармонь и пошел чесать переборами. Тетка Матрена в пляс пошла на бочке с огурцами. Все заплясали и запели. Дед Самарин в ларь с мукой упал – дождался-таки настоящей свадьбы.

В самый разгар веселья режиссер в подсобку заглянул и объявил:

– Все, товарищи, материал отснят, можете приступать к свадьбе.

И замолчал. А сам мнется чего-то. Тут из-за спины его паренек– активист выглянул и говорит:

– Сейчас бы самое время бы, это… выпить бы. Устали мы свадьбу за вас изображать.

Пока мы все с открытыми ртами стояли, танцоры ихние несколько ящиков из подсобки в зал унесли. Как все они там на ящики налетели – я такого дива сроду не видывала.

Опьянели моментально. Через десять минут их шофер сидел на стуле с круглой шаньгой в руках и как бы рулил по городу. Режиссер бегал, хватал всех за грудки, бил себя в грудь и орал: «Я гений!». А их наемный жених начал путать свою невесту со мной. Костику это не понравилось.

– Я не потерплю, – говорит, – чтобы на моей свадьбе посторонние женихи шлялись.

А тот Костику:

– Это ты шляешься. А у меня законная разрядка после напряженной работы по безалкогольному воспитанию телезрителей.

Вот тут Костик мой и не сдержался. Поэтому из нашего медового месяца пятнадцать суток – долой.

По телевизору нашу безалкогольную свадьбу уже показывали. После передачи письмами завалили меня телезрители. Все просят опытом поделиться.

Я делюсь. Опыт у меня накоплен богатый. А текст моих ответов паренек-активист составляет. У него работа такая – пропагандировать.

Хэллоу, Нюра!