Голубой Лабиринт (ЛП)

Грузный мужчина лежал поперек стола, кровь ручейками текла из его рта и носа. О’Пунхо. Он слегка дернулся. Альбан обернулся к нему, и выпустил очередь из не менее дюжины пуль, прошив тело главаря банды. Последовали страшные конвульсии; булькающие звуки, а потом ничего. Кровь бежала по полу и вытекала в дыру в стене здания.

Альбан замер, прислушиваясь. Но все было тихо. Лейтенанты О’Пунхо и его личная охрана – все они были мертвы.

Несколько минут Альбан продолжал стоять среди крови и разрушений. И потом – очень медленно – он упал на пол, приземлившись в текущие потоки крови.

Наблюдая за ним, Пендергаст вспомнил слова Фабио. «Вы совсем не поняли. Что-то в нем изменилось, когда его жена и ребенок были убиты».

С порога, своим мысленным взором, Пендергаст наблюдал, как его сын: осел на пол, молча и неподвижно, кровь растеклась по его одежде, окруженный смертью, сотворенной его собственными руками. Неужели Фабио говорил правду? Было ли это, чему Пендергаст сейчас стал свидетелем, нечто большее, чем просто жестокая месть? Возможно ли, что это было раскаяние? Или своего рода правосудие? Неужели Альбан познал, что зло – истинное зло – существует на самом деле? Изменился ли он?

Вдруг стены разрушенного офиса замелькали; кратко погрузились во тьму; снова предстали перед его мысленным взором; снова мелькнули. Отчаянно, Пендергаст пытался сохранить увязку памяти действующей в своей голове: чтобы понаблюдать за своим сыном, чтобы узнать ответы на свои вопросы. Но потом боль вырвалась снова, с новой силой, за то, что была подавлена, а вся сцена – горящий комплекс, окровавленные тела и Альбан – исчезли из сознания Пендергаста.

Минуту Пендергаст просто лежал неподвижно там, где он находился, в сгоревшей детской. Затем он открыл глаза и с трудом поднялся на ноги. Он отряхнулся и осмотрелся вокруг блуждающим взглядом. Как будто во сне, он вышел из детской, спустился вниз по лестнице и вышел из сумрака на яркий солнечный свет грязной улицы.

Глава 42

Марго Грин заняла место за большим столом для совещаний в номере судебно-медицинской экспертизы на десятом этаже отделения полиции. В комнате странным образом сочетались компьютерная лаборатория и кабинет медицинского освидетельствования: терминалы и рабочие станции стояли бок обок с каталками, световыми коробами и контейнерами для утилизации шприцов.

Через стол от нее сидел Д'Агоста. Он вызвал ее из музея, где она проводила свой обед, анализируя аномальное вещество, содержащееся в костях миссис Паджетт и избегая доктора Фрисби. Рядом с ним сидел высокий, худощавый азиат. Здесь же присутствовал Терри Бономо, эксперт по программе идентификации и моделирования личности из департамента, с его вездесущим ноутбуком. Он крутился туда и обратно на вращающемся кресле и как всегда улыбался.

- Марго, - сказал Д'Агоста. - Спасибо, что пришли. Вы уже знакомы с Терри Бономо, - он показал на другого мужчину. - Это Доктор Лю из Колумбийской медицинской школы. Его специализация - пластическая хирургия. Доктор Лю, это доктор Грин, этнофармаколог и антрополог, в настоящее время работает в институте Пирсона.

Марго кивнула Лю, который улыбнулся ей в ответ. Его зубы были ослепительно белыми.

- Теперь, когда вы оба здесь, я могу позвонить. Д'Агоста дотянулся до телефона в центре стола, нажал кнопку динамика и сделал междугородний звонок. Ему ответили после третьего звонка.

- Алло?

Д'Агоста приблизился к динамику. - Это Доктор Сэмюэлс?

- Да.

- Доктор Сэмюэлс, это лейтенант Д'Агоста, Нью-Йорк. Я вывел вас на громкую связь с пластическим хирургом из Колумбийской медицинской школы и с антропологом, связанным с Нью-Йоркским музеем естественной истории. Не могли бы вы, пожалуйста, поделитесь с ними тем же, что рассказали мне вчера?

- Конечно, - мужчина откашлялся. - Как я сказал лейтенанту, я патологоанатом из Департамента исправительных учреждений города Индио в Калифорнии. Я производил вскрытие неизвестного самоубийцы – мужчины, подозреваемого в убийстве сотрудника вашего музея – когда я заметил нечто, - он помолчал. – В начале, я установил причину смерти, которая, как вы знаете, была довольно необычной. Завершая общий осмотр трупа, я заметил несколько необычных заживших шрамов. Они находились внутри рта, а также вдоль верхних и нижних десневых борозд. Сначала я подумал, что они могут быть результатом старой травмы, полученной в драке или в ДТП. При более детальном осмотре, я увидел, что шрамы были слишком точными и не подходили под такие случаи. Я нашел похожие, симметричные многочисленные шрамы и на другой стороне рта. В тот момент я понял, что они явились результатом операции: в частности, реконструктивной хирургии лица.

- Имплантаты щек и подбородка? – спросил доктор Лю.

- Да. Рентген и компьютерная томография выявили это. Кроме того, томография показала пластины – титан, как оказалось – фиксировавшие челюсть.

Доктор Лю задумчиво кивнул. - Были ли какие-нибудь другие шрамы? На черепе или на бедре, или внутри носа?