Голубой Ютон

Вероятно приплывших очень впечатлило то, что на берегу их никто, собственно, и не испугался (хотя на самом деле женщины испугаться просто не успели), а затем подошла Ирина и сделала мужикам предложение, от которого они просто не смогли отказаться. Причем все "понаехавшие" посчитали, что они очень легко отделались: Ира, как она позже рассказала остальным жителям поселка, сообщила мужикам, что те посмели "задумать нехорошее в отношении великих волшебниц", но раз главные "задумщики" свое уже получили, то если оставшиеся – понятное дело, люди в какой-то степени подневольные – год отработают на этих самых волшебниц, они и сами домой живыми уйдут, и семьи и города свои от мести оскорбленных дам сберегут. А если учесть, что в местном языке понятия "волшебник" и "бог" описывались одним словом…

Богиней быть хорошо, но только если вся «божественность» заключается в умении чиркнуть зажигалкой, особых преимуществ этот статус не дает. И особенно не дает, если вдруг требуется сделать что-то такое, чему вроде как и учился, но на практике и не применял никогда. Так что когда Вовку неожиданно скрутило, у Вероники очень неплохо вышло поставить верный диагноз – но после этого она буквально впала в неконтролируемую панику:

– Я же педиатр, а не хирург, никогда самостоятельно операций не делала!

– Ну ничего, ведь не боги горшки обжигают, – невозмутимо ответила ей Марина.

– Вовка – не горшок, и если у меня не получится…

– Не горшок, зато подходящий объект для наработки практического опыта. Ведь других-то врачей у нас нет?

– Как вы такое можете говорить!

– Ротом. Губами и языком. Будешь у меня ассистенткой, а аппендицит я, думаю, сумею вырезать. Скальпели и пара зажимов у меня, слава богу, есть, иглы тоже… и шовный материал, две упаковки стерильных. Думаю, хватит, а потом… надо будет хоть кетгутом запастись на будущее, но об этом потом думать будем. Чего стоишь, иди руки мой!

– Вы уже делали аппендэктомию?

– Еще в институте когда училась. И сейчас, уверена, справлюсь. Да успокойся ты, я же не развлечения ради парня резать буду, мне будущего зятя обязательно вылечить надо! А животы резать – для меня дело привычное, последние лет десять перед пенсией минимум пару раз в неделю приходилось: баба нынче не та пошла – ни коня остановить, ни родить самостоятельно. В смысле, когда бабы по избам горящим шастать перестали. Кстати, пошли кого-нибудь к Алёне, она вроде бы морфий уже готовила…

Алёна много чего успела наготовить, да и в Ксюшиной аптечке кое-что нашлось по мелочи. Вероника очень вовремя диагноз поставила, так что операция прошла без осложнений. И самым сложным в ней было обеспечение подходящего освещения, но и этим справились, повесив на кухонную люстру десяток лампочек. А Марина – у нее действительно опыта было много, да и руки золотые…

Однако сам факт того, что с любым здесь может случиться что-то не очень хорошее по совершенно не зависящим ни от кого обстоятельствам, сильно повысил уровень тревоги. Да, в этот раз все обошлось, но вот что случится в следующий раз…

Так что прибытие «захватчиков» оказалось «очень кстати»: с ними никто даже разговаривать не захотел. Кроме, разве что, Ирины, да и та разговоры начала уже постфактум. Но, как выяснилось, поговорила «правильно». А то, что у Вероники появились новые объекты для получения практического опыта в хирургии, можно было считать мелким побочным бонусом…

Не зря Ира столь тщательно изучала нынешний язык и обычаи: полторы дюжины мужиков даже не попыталась ей что-то возразить (потому что "волшебство" все они своими глазами видели) и теперь вкалывали с максимальным усердием. Но за это их и кормили по местным меркам "от пуза": когда в хранилище еще с прошлого урожая завалялось только картошки тонн двадцать, то работников можно голодом и не морить. Так что прокормить дополнительные рабочие руки проблемой не было – проблемой неожиданно стало обеспечение этих рук инструментом.