Голубой Ютон

Двести тридцать седьмой год даже начался хорошо: «старая» электростанция была запущена в параллель с «новой». Изготовить трехсоткилограммовый маховик (по сути, сварить его из добытой из моста арматуры) было, в общем-то, несложно. Сложно было сделать обойму подшипника для него – но кузнечихи сковали заготовку для оси из толстых арматурин, а остальное было делом техники (то есть токарного станка). Ну еще сепаратор сделать было не самым простым делом (потому что латуни сначала не было), но и с этим Ксения справилась. Михалыч еще долго объяснял Володе как и почему оба генератора сами синхронизизуются («старый», китайский он тоже переделал-перемотал под трехфазную «звезду», причем обмотки новые сделал медные) и каким образом предварительно их вывести на нужный режим чтобы в процессе этой самосинхронизации генераторы не сгорели нафиг, но все это было «временными легко преодолимыми трудностями», а вот электричество в достатке – это уже заметный шаг к достижению счастливой жизни. Очень заметный, ведь теперь можно было и расслабиться, посмотрев кино на огромном телевизоре, музыку послушать…

В полночь с экрана телевизора выступила Лиза – она очень органично смотрелась на фоне Спасской башни (это Маркус постарался, делая клип с «новогодним поздравлением»), народ откушал классический новогодний оливье (кто бы мог представить, что на изготовление обычного майонеза нужно столько времени и сил!) и даже селедку под шубой (оказалось, что каспийская селедка поднимается на нерест аж до Оки и во время экспедиции «за гипсом» Лида с приданными мальчишками её там наловили несколько ведер. То есть засолили шесть ведер, а Марина смогла одно ведро до праздника сохранить).

После застолья, сдобренного, среди всего прочего, и вином (из черноплодки, давшей неплохой урожай), начались разные разговоры, посвященные как «достигнутым успехам», так и «грандиозным планам на будущее» – благо, было что планировать. Среди прочих – обсуждение грядущей экспедиции за солью, ведь в прошедшем году мероприятие как-то пропустили за ворохом прочих забот, а без соли живется не очень-то и сладко.

Но когда есть много соли, жизнь становится гораздо более вкусной, а когда еще есть «развитое сельское хозяйство»… За предыдущее лето было расчищено от леса еще двенадцать гектаров под поля и огороды. Если есть инструмент и люди, которые этим инструментом будут рубить и копать, то даже такие масштабы оказываются достижимыми. Правда если еще есть и воля: в строящейся Дубне Женя Сорокина её в должной мере не проявила и там «под поля» меньше гектара расчистили. В смысле, землю от корней не освободили – но поскольку там трактора все равно нет, то и так сойдет: под сорго лопатами этот гектар вскопают, а под репу – весной лес вырубят. Как флегматично по этому поводу высказалась Марина, «как первая репа созреет и они урожай увидят, то по гектару в день расчищать начнут». Да, пока местное население при текущей урожайности всего сеемого и сажаемого огород считало лишь небольшим дополнением к охоте, рыбалке и сбору желудей с орехами…

Впрочем, и учительницы сбор этих самых желудей просто вынуждены были поставить на промышленные рельсы. И курочкам подкормка, а уж как их жрут свиньи, оставалось лишь поражаться (яблоки-то были сугубо «сезонным» кормом). Оля-маленькая, когда-то удивлявшаяся малой плотности автохроного населения, теперь стала удивляться его повышенной (по отношению к обираемым площадям леса) численности, так как «город» вроде Веты, с населением менее двух сотен взрослых, обирал желуди в радиусе километров десяти – и этого едва хватало на жизнь впроголодь, причем с учетом и охоты, и рыбалки. К этой зиме жители поселка и сами смели ценный плод в радиусе километров семи, но если бы не высокие урожаи на полях – зима точно была бы более чем скудной.

Новые поля, протянувшиеся узкой полосой на север от поселка, были распаханы еще осенью, так что весной их только один раз перепахали и проборонили перед севом. Зато сеяли уже с применением «передовой техники»: прошлогодний опыт в роли «ломовых баб» никому особо не понравился и была изготовлена хотя и деревянная, но вполне себе работающая прицепная сеялка, которая после замены рабочего барабана и нехитрой настройки успешно сеяла и овес с ячменем, и сорго с просом, и горох с кукурузой и чечевицей. До картофелесажалки технологическая мысль учительниц пока еще не добралась (хотя чертежи сразу трех таких агрегатов были найдены и перенесены на бумагу), так что «второй хлеб» сажали по старинке. То есть все же в прорытые специально изготовленным культиватором борозды…