Голубой горизонт

– Подумай еще вот о чем, парень. Кадем направится прямо к своему хозяину, как голубь на насест. Когда найдем Заяна, Кадем, если его раньше не сожрут львы, будет рядом.

Лицо Мансура прояснилось, плечи распрямились.

– Во имя Господа, дядя, я об этом не подумал! Конечно, ты прав. Нет, Кадем не погибнет в глуши: звериная цепкость и фанатичная вера помогут ему выжить. Я уверен, мы с ним еще встретимся. Он не уйдет от моей мести. Давай быстрей вернемся к кораблям.

Сара оставила свою крошечную каюту на «Духе» еще до рассвета. Потом, как ежедневно с ухода Тома, отправилась на берег и поднялась на холм над лагуной. Там она ждала возвращения мужа. Она издалека узнала его высокую прямую фигуру во главе отряда и раскачивающуюся походку. Глаза ее наполнились слезами радости и облегчения.

– Слава тебе, Господи, ты услышал мои молитвы! – вслух воскликнула она и побежала вниз по склону прямо в объятия Тома.

– Я так тревожилась, что ты опять попадешь в неприятности, Том Кортни. Ведь я не могла приглядывать за тобой.

– Как ни жаль, но у меня не было шансов нажить неприятности, – ответил Том, крепко обнимая ее. Он взглянул на Мансура. – Ты проворней меня, парень. Беги вперед и предупреди отца, что мы возвращаемся; пусть будут готовы отплыть, сразу как я ступлю на палубу.

Мансур тотчас убежал.

Как только он достаточно удалился, Сара сказала:

– Ты хитрец, Томас. Не хочешь сообщать Дорри печальную новость, что убийца Ясси не отмщен?

– Это долг Мансура больше, чем мой, – легко ответил Том. – Дорри не хотел бы иного. Одна польза от этой резни: отец с сыном стали ближе, а ведь они и так были близки.

* * *

Они отплыли с отливом. Ветер был попутный, и еще до наступления темноты они далеко отошли от берега. Корабли шли на расстоянии двух кабельтовых друг от друга. «Месть», демонстрируя свою новую скорость, начала опережать «Дух». Лишь с большой неохотой Том приказал укоротить паруса на ночь. Ему казалось неправильным не использовать в полной мере попутный ветер, который быстро нес корабль к заливу Рождества.

– Но я купец, а не военный, – утешал себя Том. Отдавая приказ укоротить на ночь паруса, он увидел, что на «Мести» Мансур свернул стаксель и укоротил бизань и грот. Оба корабля прикрепили к верхушкам грот-мачт фонари, чтобы ночью видеть друг друга.

Том готов был передать палубу Кумре и спуститься в небольшую каюту: он слышал запах ужина, который готовила Сара, узнавал свои любимые блюда, и у него потекли слюнки. Еще несколько минут он проверял установку парусов и давал указания рулевым. Удовлетворенный, он наконец повернулся к трапу и неожиданно замер.

Он смотрел на темный горизонт на востоке и бормотал:

– Там какой-то большой огонь. Горит корабль? Нет, что-то гораздо большее. Извержение вулкана?

Экипаж на палубе тоже это увидел, и моряки столпились у борта, переговариваясь и тыча пальцами в ту сторону. И тут, к изумлению Тома, над восточным горизонтом поднялся огромный шар небесного огня. Он озарил темную поверхность моря. Призрачное освещение окрасило паруса «Мести» в розовый цвет.

– Комета, клянусь Господом! – удивленно закричал Том и топнул по палубе над каютой. – Сара Кортни, иди сюда немедленно! Ты такого никогда не видела и не увидишь.

Сара взбежала по лестнице, за ней вышел Дориан. Они остановились и удивленно смотрели на великолепное зрелище, не в силах сказать ни слова. Потом Сара подошла к Тому и оказалась в надежном кольце его объятий.

– Это знак, – прошептала она. – Благословение прежней жизни, которую мы оставили на мысе Доброй Надежды, и обещание новой жизни, что ждет нас впереди.

Дориан оставил их, медленно прошел по палубе до самого носа и опустился на колени. Он поднял лицо к небу.

– Дни траура прошли, – сказал он. – Твое время на земле со мной кончилось. Ступай, Ясмини, моя дорогая малышка, предаю тебя в руки Господа, но знай, что моя любовь и мое сердце с тобой.

Мансур Кортни увидел комету за темной водой, подбежал к грот-мачте и стал подниматься на реи. Он быстро карабкался, пока не достиг вершины. Здесь он рукой обхватил мачту, легко балансируя на раскачивающейся опоре, хотя шестьдесят футов, отделяющие его от палубы, увеличили размах колебаний. Он поднял лицо к небу, и ветер отбросил назад его длинные густые волосы.

– Смерть королей! – воскликнул он. – Гибель тиранов! Все это предвещает перст Господа, пишущий по небу! – Набрав полную грудь воздуха, он крикнул в ветер: – Услышь меня, Заян аль-Дин! Я возмездие, и я иду к тебе!

День за днем два маленьких корабля шли на север, и ночь за ночью комета поднималась все выше, словно освещая им путь, пока они не увидели впереди высокий темный горб, выступающий из воды, как спина чудовищного кита. У северной оконечности мыса пасть кита открывалась. Через нее они вошли в большой, окруженный сушей залив, гораздо больший, чем Слоновья лагуна. Один берег залива был крутой и обрывистый, другой занимали обширные мангровые заросли, но между ними располагалось красивое устье реки в окружении мягких пологих пляжей, где было прекрасное, созданное природой место для причала.