Голубой берег

…А еще через три часа мы с Карабеком въезжали на тропинку Голубого берега. Спереди бежал Азам, постоянно оборачиваясь, точно приглашая идти быстрее.

Остальной караван шел сзади нас. Было тихо. Синие и голубые жилы рассекли стену слева от нас. Пропасть справа дымилась в предутреннем тумане. Мы подняли головы, невольно замедлив ход. Солнце освещало вершину горы. Небольшой камешек отвалился где-то вверху и зашуршал в тишине. Шамши от испуга щелкнул челюстями. Я хлестнул коня.

— Там пропал наш первый караван, — сказал Карабек, протягивая руку к большому выступу, который лежал пониже нашей тропинки. — Один мешок упал на самый край, вон лежит…

В бинокль был хорошо виден лежавший у самого края мешок.

— Знаешь, Карабек, надо этот мешок взять. Ведь это наши семена. Может быть, еще по дороге найдем.

— Мешок берем — пропадем, — ответил Карабек и склонил голову на плечо.

— Почему? — спросил я.

— Так, — ответил Карабек и больше не прибавил ни слова.

— Ну, так едем, возьмем мешок.

— Едем, — безразлично ответил Карабек и слез с лошади.

В это время огромный камень вдруг пролетел перед нами. Я понял, что на склоне от камней не увернешься, и оставил мешок.

— Сейчас летит камень, ты хорошенько вверх смотри, — сказал Карабек. — Большой камень падает — в сторону прыгай. Хорошенько смотри. На лошади едешь — лошадь не прыгает. Камень лошадь бьет, — лошадь падает, ты падаешь…

Взяв лошадей за поводья, мы двинулись вперед по тропинке. И почти сейчас же впереди нас Голубой берег загремел.

Камни глухо стучали, подпрыгивая на склоне и исчезая в пропасти.

От тропинки до края бездны было метров двадцать. Ниже ничего не было видно. Лишь обрывистая сторона противоположной горы синела где-то там, по ту сторону пропасти.

Мы прижались к стене. Каменный дождь не прекращался. Он приближался к нам.

Некоторые камни, проносясь над головой, визжали, как снаряды.

— Смотри! — крикнул Карабек, — таш, таш, келет. Камень летит!

Действительно, камень несся сверху.

— Вперед! — закричал Карабек, и мы побежали, не отпуская лошадей. Несмотря на то что Алай очень устал в предыдущий большой перегон, он, казалось, понимал опасность и, прижав уши, косился на гору и не отставал от меня ни на шаг. Когда над головой пролетали камни, он подпрыгивал и поворачивался грудью к склону, уменьшая таким образом поверхность тела, уменьшая возможную мишень. Камень огромных размеров, как мяч, ударялся о склон, подпрыгивая, как пружина, вверх, и снова, описав дугу, ударился с еще большей силой, вызывая падение мелких, ранее задержавшихся камней. Определить, где он упадет, было почти невозможно, но было ясно, что он летит на нас.

— Да ведь он впереди упадет! — закричал я и осадил Алая.

— Скорее, вперед, я знаю! — охрипшим голосом крикнул сзади Карабек и ударил Алая. Мы бросились вперед. Едва пробежали два метра, как сзади в тропинку ударил камень и, взвившись, полетел в бездну, Это было как раз в том месте, где я собирался переждать его полет.

Мелкие камешки засвистели над головой Один ударил в луку седла и начисто сорвал ее; ударом Алая отбросило на метр вниз, но он сейчас же вскочил на тропинку. Тут я услышал сзади странный звон и обернулся. Наш караван остановился далеко, сбившись в кучу. Старик Шамши сидел согнувшись и закрыв глаза. Большой камень ударил прямо в самовар, и тот со скрежетом, подпрыгивая и сверкая, загремел по дорожке. В следующую минуту караван дрогнул и помчался назад. В нерешительности Шамши обернулся на мгновенье, взглянул в последний раз на свою драгоценность и бросился за остальными.

Мы теперь находились над тем местом, где на самом краю пропасти лежал мешок, конец его висел над бездной. До мешка было метров двадцать крутого спуска. Но тут открылось еще новое препятствие, которого мы не заметили: путь к мешку нам отрезала трещина у глиняного края, шириной в метр. Трещину эту размывала вода из тающего снега. В стене здесь открывалось слева как бы ущелье. Оно разрезало стену, расширялось кверху, образуя пологий подъем на гору.

Карабек лежал в глине у огромного обломка скалы.

Здесь мы остановились и отдохнули. Место это было защищено от падения камней, и мы даже решили попытаться достать мешок.

Щебень под нами сыпался вниз, и мы скользили на нем. По пути к мешку, кругом, были рассыпаны зерна ячменя.

Карабек, обвязавшись веревкой, передал мне конец, который я обмотал вокруг пояса. Затем Карабек подполз к мешку и потянул его за угол. Мешок не тронулся с места.

Вдруг Алай заржал и поскакал вслед за нашим караваном.

Я взглянул вверх и замер. Прямо на нас, посекундно увеличиваясь в наших глазах, летел осколок скалы. Убежать — значит бросить Карабека, ему же деваться было совершенно некуда. Кроме того судить о том, где камень упадет, было очень трудно.