Голубка

— Говорят,— отвечала Женя.

— Ну, и поздравляю, премиальные получите.

— Спасибо.

— Это ты Саркисова благодари, он у вас как гегельянец: из ничего может быстро сделать нечто...

— Чего не наговорят от зависти,— отвечала Женя.

Так они с Рахмашей вполголоса переговаривались, мирно, почти добродушно, и было у них одно совершенно общее, как подумалось Виктору: оба они были причастны к этой стройке. Сейчас он завидовал и Рахмаше, который, конечно же, был хвастун, но делал свое дело не хуже, чем остальные, и мог, проходя, говорить о каких-то общих делах с Женей.

Он ушел, и Женя весело сказала, выходя на дорогу:

— Хвастунишка невероятный, но он действительно много знает. Этого у него не отнимешь.

Их обогнали солидный мужчина с девушкой. У девушки был отломан каблук, и она хромала.

— Скажите, пожалуйста, как отсюда добраться до поселка на левом берегу? — спросила девушка.

— На автобусе. Или на машине,— сказала Женя, оглядывая эту пару: оба были хорошо, даже нарядно одеты.

— А вы не знаете, когда будет автобус?

— Сейчас узнаем,— сказала Женя, направляясь к ближайшей прорабке. Мужчина и хромавшая девушка пошли за ней.

— Мы от министерства здравоохранения,— сказала девушка.— Я первый раз здесь, но это все удивительно. Как здесь люди работают, за это надо Золотые Звезды давать!

— Всем не дашь,— произнес ее спутник.

— Всем, всем надо давать,— говорила девушка. — Вы же видели, как люди работают. Как они живут здесь, на Севере.

Мужчина сказал:

— Я был в Средней Азии на постройке канала. Там свои неприятности — жара, пыль, там вовсе не легче, поверьте.

— Да я верю,— отвечала девушка.— И узбеков надо, награждать. Как вы не понимаете, все эти люди достойны наград!

— Это ваш муж? — спросила она Женю про Виктора.— Какое у него волевое лицо! Я сразу подумала: «Вот настоящий строитель».

Женя открыла дверь в прорабку, там сейчас никого не было, стала звонить диспетчеру. Автобусов не ожидалось, и она сказала:

— Гриша, пришли машину, тут товарищи из Москвы не могут попасть в Постоянный... Договорились? Спасибо.

И уже этим двоим она сказала:

— Подождите здесь, минут через пятнадцать придет будка.

Девушка стала благодарить ее, а Женя предупредила:

— Смотрите не прозевайте.

Виктора около прорабки не оказалось. Женя нагнала его далеко на дороге и спросила:

— Ну, чего ты? А я тебе приготовила такой сюрприз...

Он шел не оглядываясь, не отвечая. В его ушах еще звучало: «Какое волевое лицо! Вот настоящий строитель!» Это было как пощечина ему. С некоторых пор ему казалось: каждое такое слово направлено против него лично, потому что он не строит здесь, а ведь он сильный, здоровый и мог бы строить, как другие. Женя шла рядом и что-то говорила, а он думал: «Или сейчас, или никогда. Прямо сейчас я пойду к Чуркину, все скажу ему. Пускай он обижается, пусть горячится, но я живой человек. Я хочу строить, кто мне может запретить! Почему я занимаюсь не своим делом? Так я и скажу».

Виктор оглянулся: Женя стояла посреди дороги в отдалении и грустно смотрела на него.

Виктор сидел в кабинете второго секретаря и читал письма, пришедшие в горком. Писем приходило много, и были они в общем-то одинаковые. Люди хотели работать в Ярске и спрашивали, что для этого нужно сделать. Виктор внимательно прочитывал одни письма, другие только пробегал глазами. Он знал, что ответит на все.

Писали учителя, солдаты (от них всегда было особенно много писем), машинистка, узбекский юноша, который хотел быть шофером, чтобы прокормить больную мать. Многие спрашивали, какие взять с собою вещи.

Виктор вспомнил об одной семейной паре: для утешения родных они написали домой, что получили отдельную комнату. Сразу же на их адрес поступили шкаф и диван, которые и до сих пор стоят в коридоре общежития.

Одна энергичная девушка писала: «Ждите телеграмму о выезде». Еще одна девушка по пунктам перечисляла вопросы: 1. Положение дел в Ярске. 2. Крыша над головой. 3. Снабжение. 4. Климатические условия. 5. Культурные очаги. Так и писала молодая учительница из города Корсакова: «Культурные очаги».

Семья ленинградских инженеров интересовалась земельными участками, а студенты из Севастополя хотели узнать, когда в Ярск приходит настоящая весна и когда выпадает первый снег: для них это очень важно, они южане...

Виктор глянул в окно. Когда тут выпадает этот самый снег? Он бы скорее спросил, когда же он перестает идти. Надоел снег, надоела распутица, в коридоре около их каморки люди, проходя, громко топочут ногами, сбивая грязь, а Матрена на всех лается и гонит мокрой тряпкой. Женя мерзнет по утрам, пьет всегда стоя кипяток, потому что опаздывает на работу, а руки у нее от холода синие. Позавчера, что ли, к ним зашли дружинники, проверявшие порядок в общежитии, увидели Женю и потребовали, чтобы женщин ночью тут не было. Виктор выпер их за дверь: «Что же, я с собственной женой не могу находиться вместе?»

Виктор выглянул из своей комнаты, спросил секретаршу:

— Чуркин у себя?

Она кивнула. Чуркин был один, что случалось крайне редко. Увидев Виктора, он воскликнул: