Головоломка

Илан нажал на кнопку с номером 60 и остолбенел от изумления. Камера была направлена на человека – женщина с длинными черными волосами сидела на кровати, подтянув колени ко лбу. Она выглядела совершенно изможденной, одета была как пациентка, а белая смирительная рубашка не позволяла ей двигать руками. Неоновые лампы светили очень ярко, и незнакомка держала глаза закрытыми.

Илан понял, что нашел комнату, ту самую, на четвертом этаже, в окне которой горел свет, когда он смотрел с улицы. Сейчас он находился в помещении прямо под ней.

Илан был потрясен до глубины души. Он набрал номер 60 на клавиатуре, медленно повернул тумблер и увидел белую дверь в белой стене. Белыми были все четыре стены – белыми и обитыми звукопоглощающей тканью. Илан направил электронный глаз влево и увидел окно с решеткой, до которого пациент не мог дотянуться. Стекло было залеплено пушистым снегом.

Ветер пел свою странную песню, отражаясь от стен, шевелил шторы. Илан потер переносицу. Кто эта женщина? На ум почему-то пришло имя К. Ж. Лоррен, попавшей в клинику в возрасте двадцати лет, девственницы, утверждавшей, что в детстве ее насиловали сектанты. Той самой, что, подобно Жигаксу, страдала раздвоением личности. В отчете, который Моки нашел в архиве клиники, говорилось, что пациентка (ее описывали как девушку с длинными черными волосами) крайне истощена.

Бред какой-то, это было пятнадцать лет назад…

Илан зашел в тупик. Объяснение может быть только одно: медицинский отчет, который Моки читал ему в архиве, подделка. Никакой Ж. К. Лоррен не существовало, ее придумали организаторы игры, чтобы задействовать в следующих заданиях. Возможно, «актриса» должна передать ему новый ключ, который приведет его к очередному заданию. И так до бесконечности…

Что, если его соперники правы, все происходящее – фикция, а женщина – статистка «Паранойи»?

Илан не хотел в это верить. Он уцепился за поступки Жигакса, за фотографии, которые тот сжег в арт-студии. За его описание собаки. За растоптанные на снегу мобильники.

Илан открыл глаза и отшатнулся. Женщина стояла под камерой и смотрела прямо на него. Все лицо у нее было расцарапано, некоторые отметины тянулись от самого лба до подбородка. Создавалось впечатление, что пленница сама себя изуродовала, пытаясь ногтями содрать мясо с костей. Очевидно, смирительную рубашку надели, чтобы не дать несчастной еще больше навредить себе.

А вдруг она настоящая сумасшедшая, пациентка дурдома? Ее могли похитить… Но зачем?

Хотя, с другой стороны, умело наложенный грим…

Пациентка медленно повернула голову направо, потом налево, оскалилась, и Илан заметил крупные желтые зубы. Черные, как два колодца, глаза были окружены глубокими морщинами, так что определить возраст женщины Илан затруднялся. Сколько ей – сорок? Пятьдесят? Скелет в больничной хламиде, с лицом, из которого ушла жизнь. Она плюнула в объектив, не попала, вернулась на кровать и села, приняв позу зародыша. Казалось, что сил у нее осталось на один вздох, она фактически уже перестала существовать.

Илан пребывал в полной растерянности. Ему чудилось, что он уже видел это жалкое существо, но не мог вспомнить, где и когда. Возможно, она человек из его прошлого? Они были знакомы до того, как ему выжгли мозг? Кто она? Что делает в заброшенной клинике?

Актриса «Паранойи»… Иного объяснения не существует.

Он взялся за тумблер и навел объектив на незнакомку. Она услышала жужжание и слегка подняла голову, так что из-за плеча стал виден один глаз с расширенным зрачком. Во взгляде было столько ненависти, что Илан невольно поежился. Такой холодный взгляд бывает только у законченных психов.

Он заметил на стене за спиной зомби маленькие черные пятна, напоминающие слова, попробовал разобрать написанное, но она изменила позу, закрыв спиной часть пространства.

– Подвинься, – нетерпеливо прошептал он. – Подвинься, прошу тебя. Дай взглянуть, что там написано.

Он сдвинул камеру и наконец увидел, что все четыре стены исписаны одним-единственным словом: Жакоб.

Жакоб, Жакоб, Жакоб… Почерк четкий, почти каллиграфический. Буквы выведены очень тщательно. Что за навязчивая идея владела тем, кто покрыл каждый сантиметр заплесневевших стен именем Жакоб? Илан был потрясен, но у него возникло чувство, что он близок к пониманию, к разгадке истины. Неприглядной истины.

Некто внутри него знал женщину из палаты. А она знала Жакоба. А Жакобу был известен секрет отца. Все это чистое, лишенное какого бы то ни было смысла безумие, но иного пути к темным глубинам памяти у него нет. Возможно, в конце его ждет встреча с Гадесом, возможно, так и было задумано. Ну что же, он получит ответы на все свои вопросы и узнает тайну собственной личности.

Илан вспомнил о лестнице в одном из помещений морга, где стоял бак с соляркой. Завтра днем он возьмет ее и заберется на третий этаж. Если понадобится, вырвет решетки, разобьет стекла прутом и попадет в палату черноволосой женщины.