Голос через океан

Подошёл "Грейт Истерн". Остановившись в нескольких километрах от линии буев, он спустил на грунт крюк на проволочном тросе пятисантиметровой толщины. Затем качалась уже знакомая нам охота за кабелем. Однако зацепить его оказалось не так-то легко. Вновь и вновь "Грейт Истерн" терпеливо повторял заходы, но всё напрасно. Время от времени Филд садился на трос и по его вибрации и натяжению пытался определить, что же происходит там, на глубине около четырёх километров. Дно океана оказалось покрытым главным образом мягким илом, который, как замазка, прилипал к тросу и крюку. В ходе работ выяснилось, что это "Телеграфное плато" не такое уж ровное и гладкое; нет-нет да появлялись скалы, за которые иногда цеплялся крюк, вызывая внезапные нагрузки на трос, доходящие, как отмечал динамометр, до трёх-четырёх тонн! Однажды после одного такого "соприкосновения" на поднятом для осмотра крюке оказались погнутыми два зубца.

Только поздно вечером 16 августа кабель удалось зацепить. К утру его подтянули к поверхности. Как только утопленное сокровище Телеграфной компании показалось над водой, невообразимое ликование поднялось на судне. Но, увы, кабель был так ослаблен чрезмерным натяжением, которое испытывал при подъёме, что ещё не успели его закрепить, как он оборвался и опять ушёл на грунт. Всего пять минут он был на поверхности, словно лишь для того, чтобы усугубить танталовы муки его искателей.

Казалось, удача опять отвернулась от экспедиции. День за днём без всякого успеха шли поиски кабеля. Иногда его зацепляли, но каждый раз он обрывался. Вместе с "Грейт Истерном" искал кабель и "Албани". Однажды ему удалось зацепить и вытащить конец кабеля на борт, но только для того, чтобы вскоре обнаружить его второй конец. Оказалось, что зацепили кусок кабеля, оборвавшийся при одной из прежних попыток его поднять. Запасы подходили к концу, и "Грозный", который уже месяц находился в море, был вынужден уйти на базу. Команда судна последнее время жила на половинном пайке и всё-таки уходила в порт с большой неохотой.

К концу августа оставшиеся в океане корабли решили изменить тактику. Они отошли на сотню – другую километров к востоку, в места несколько меньшей глубины, и поиски кабеля начались в тридцатый раз. Вновь кабель был обнаружен. На этот раз его лишь приподняли над грунтом и удерживали в таком положении до тех пор, пока "Грейт Истерн" не отошёл на некоторое расстояние и не подцепил его в другом месте. Теперь, когда кабель был зацеплен в двух точках, натяжение стало не таким большим, как раньше. После двадцати четырёх часов терпеливого и медленного подъёма кабель, наконец, оказался на борту.

Сейчас же конец кабеля разделали и завели в аппаратную для проверки, возможна ли ещё по нему связь с Ирландией. Не исключена была вероятность, что где-нибудь в кабеле имеется повреждение (как-никак он целый год пролежал под водой) и титанические усилия по его вылавливанию окажутся напрасными.

Молча ждали люди подтверждения своих надежд. Это был, пожалуй, самый напряжённый момент из всех, которые когда-либо переживали на "Грейт Истерне"… Привычная тишина аппаратной стала ещё глубже, — пишет Генри Филд, — лишь монотонно тикал хронометр. Прошло почти четверть часа, а ответа всё не было. Вдруг оператор сорвал с себя шапку, швырнул её на палубу и во всю глотку заорал: «Ура-а!» Свист, крики, шум, многократные «ура!», пальба из ракетниц были естественным и столь понятным проявлением радости, которое в эту минуту могли себе позволить эти мужественные люди…

Сцена, разыгравшаяся на другом конце кабеля, была менее бурной, но не менее волнующей. Её неплохо описали в журнале "Спектейтор":