Голос блокадного Ленинграда

    Я не люблю за мной идущих следом
    по площадям
    и улицам.

    Мой путь —
    мне кажется тогда —
    стремится к бедам:
    Скорей дойти до дома
    как-нибудь.
    Они в затылок дышат горячо…
    Сейчас положат руку
    на плечо!
    Я оглянусь: чужими
    притворятся,
    прохожими…
    Но нас не обмануть: к беде —
    к БЕДЕ —
    стремглав
    идет мой путь.
    О, только бы: скорей. Домой.
    Укрыться.
    Дойти и запереться
    и вернуться.
    Во что угодно сразу
    погрузиться:
    в вино!
    в заботы!
    в бесполезный труд…
    Но вот уж много дней,
    как даже дома
    меня не покидает страх
    знакомый,
    что по Следам
    Идущие —
    придут.

2

    Не будет дома
    или будет дом
    и легче будет
    иль еще печальней —
    об этом годе расскажу потом,
    о том, как стало
    ничего не жаль мне.
    Не жаль стареть.
    Не жаль тебя терять.
    Зачем мне красота, любовь
    и дом уютный, —
    затем, чтобы молчать?
    Не-ет, не молчать, а лгать.
    Лгать и дрожать ежеминутно.
    Лгать и дрожать:
    а вдруг — не так солгу?
    И сразу — унизительная кара.
    Нет. Больше не хочу и не могу.
    Сама погибну.
    Подло — ждать удара!
    Не женское занятье: пить вино,
    по кабакам шататься в одиночку.
    Но я — пила.
    Мне стало все равно:
    продлится ли позорная отсрочка.
    Мне только слез твоих
    последних жаль,
    в то воскресенье,
    в темный день погони,
    когда разлуки каторжная даль
    открылась мне —
    ясней, чем на ладони…
    Как плакал ты!
    Последний в мире свет
    мне хлынул в душу —
    слез твоих сиянье!
    Молитвы нет такой
    и песни нет,
    чтобы воспеть во мне
    твое рыданье.
    Но… Даже их мне не дают воспеть…
    В проклятой немоте изнемогаю…
    И странно знать,
    что вот придет другая,
    чтобы тебе с лица их утереть…
    Живу — тишком.
    Живу — едва дыша.
    Припоминая, вижу — повсеместно
    следы свои оставила душа:
    то болью, то доверием, то песней…
    Их время и сомненье не сотрет,
    не облегчить их никаким побегом,
    их тут же обнаружит
    и придет
    и уведет меня —
    Идущий Следом…

Осень 1949

3