Гололед

Так я и провел всю учебку, четыре с половиной месяца, за ремонтом и поверочными стрельбами. А стрелять я любил, так что быстро перенес свои старые навыки на новое оружие.

А после того, как выиграл несколько пари у инструкторов по стрельбе, они меня угостили выпивкой. Корпоративная солидарность в действии.

Я не отказывался от приглашений французов на аперитив, сам часто приглашал коллег не жалея трат. Нужно было осознать менталитет французов, изучить правила поведения, привычки, этикет… Адаптировать свой французский к реальному разговорному языку Франции и военных, в частности. Не быть белой вороной в обществе. Стоит ли говорить, что поначалу я больше слушал, чем говорил. Но «процесс пошел» и я стал вживаться в среду обитания.

Я даже был приглашен на обед (в 19.00?) к командиру учебной роты, что вообще было немыслимо. Не стал, раздумывать с чем придти гости, взял обычный набор: шоколад Бонна Ивуар, семь белых роз, бутылку Дом Периньон (учитывая любовь французов к кислятине). То же самое взял бы и дома, конечно не такого качества и цены.

Симпатичная супруга командира, светленькая пышечка, со всем нужным на своих местах, цветам была рада и я понял, что все сделал правильно.

Капиан посмотрел на полутора литровую бутылку шампанского, шоколад и сказал:

— Сразу видно, что ты, Алекс, пришел в Легион не за деньгами.

— Ну, деньги никогда не бывают лишними, месье капитан.

— Так думаешь не только ты, моя жена тоже, — засмеялся он.

Обед прошел «в теплой дружеской обстановке», как любили выражаться журналисты СССР или «без галстуков», как штамповали их капиталистические коллеги. После стола мы отправились в кабинет капитана, выпить по чашечке кофе с коньяком.

— Алекс, я бы мог тебя оставить в учебке, но ведь ты этого не желаешь?

— Вы правы, здесь я буду, как на витрине супермаркета.

— То что ты офицер, видно за тысячу лье, а судя по возрасту — старший офицер. Ты в любом подразделении Легиона принесешь не малую пользу, но офицером тебе не быть никогда.

— Я просто хочу спокойно переждать смуту, ожидающуюся в СССР. Я никого не переходил к врагам и не был в плену.

Тяжело раненный, приказал оставить себя с гранатой, однако рана оказалась не смертельной. А контрабандист подобравший меня, был мне обязан спасением сына. Домой возвращаться было нельзя, там меня ожидало суровое несправедливое наказание, для острастки других, то же воевавших в Афганистане.

— Такие ситуации мне хорошо известны от отца, воевавшего в Алжире. Я тебя понимаю. Алекс, ты ведь снайпер?

— Как и вы месье капитан, был.

— Кроме того ты очень хороший технарь, такие люди в любой армии на вес золота, а в Легионе более того. Я могу тебе составить протекцию в 13-ю полубригада Иностранного легиона (13e DBLE), расположенную в Джибути. Настоящая дыра, с отвратительным климатом, правда город Джибути свободный порт и нравы там близки к европейским. Скукота, одно спасение служба и хобби. Так, что настреляешься до глухоты. Есть одно, но, им нужен еще и помощник инструктора по воздушно-десантной подготовке, местных бананов с самолета выпинывать.

— А в чем проблема, я прыгал достаточно.

— Ты то прыгал, но не у нас. Завтра я пойду прыгать для надбавки: затяжным с большой высоты, на точность приземления и ночью на подсветку. Прыгнешь со мной, оформим специальность парашютиста.

— Согласен.

Некоторая проблема, была с прыжком на точность приземления. Дома, с парашютом типа «Крыло», я прыгал всего пять раз. Должных навыков не было, о чем и сказал капитану… напросился. До зачета прыгнул семь раз, со всеми группами. Что то знакомым повеяло, но приноровился.

Зачеты отпрыгали без осложнений и я получил отметку в личном деле — парашютист и какой сложности прыжки выполнил.

В конце ноября был в Джибути. Поначалу, как и все осваивал театр военных действий — пустыню. Хорошо, что попал на осень-зиму, не такая ужасная жара, хотя и совсем не прохладно.

По истечению трех месяцев, в начале марта!990 года, я уже обосновался в оружейной мастерской занимаясь своим привычным, в легионе, делом. И примерно раз в неделю, помогал инструктору ВДП то выпускающим, то пристрелкой, то изображал мясо.

В свободное время ремонтировал, выкупленный за сантимы, «убитый», Пежо Р4, а так же пошел учиться на коммерческого пилота (Commercial Pilot License). Пилотировал Cessna 208 Caravan I. Мне было это не сложно, я мог пилотировать и Ан-2, и вертолет Ми-8. Была мечта, приобрести в личное пользование малыша — Cessna 172.

Дни летели, как осенние листья… И в июле, в самое пекло, я отправился в отпуск. Свои 45 дней отпуска, я решил начать с Марселя, денег у меня было в достатке (я получал более 4000$ в месяц, со всеми надбавками).