Голод (СИ)

Прошло еще совсем немного времени, и город погрузился в полумрак летнего вечера.

* * *

Тео ждал. Он спокойно наблюдал за двором, ожидая, пока кто-нибудь откликнется на крик мужчины, ломившегося в ворота двора.

Прошло не менее десяти минут, когда из дверей одного из подъездов выскочила женщина. Еще днем Теодор и Эдуард провели удачную вылазку, убив двоих зараженных в подъезде и еще одного во дворе. Но где-то прятался зараженный Борис, и поступок женщины казался невероятно опрометчивым. Подскочив к воротам, она обменялась несколькими фразами с мужчиной. Слова их разговора были отчетливо слышны.

— Муж? — переспросил, вошедший на кухню Эдуард.

— Судя по всему, брат, — тихо ответил его собеседник.

Повозившись с замком калитки, женщина пропустила мужчина вовнутрь. Обнявшись, она что-то шепнула ему, указав в сторону дверей подъезда. Мужчина побежал туда, пока его сестра вновь начала возню с замком.

Брат женщины исчез во мраке подъезда. Должно быть, ему оставалось преодолеть лишь несколько пролетов, но громкий крик разрезал покрывало тишины, окутавшей двор. Пытаясь понять, что случилось, женщина отвлеклась от замка. Прошли считанные секунды, и ее брат вывалился из подъезда, таща за собой мужчину, в котором легко можно было угадать Бориса. Зараженный кусался, раз за разом, впиваясь зубами в руку своей жертвы.

Отвлекшись от замка, женщина подскочила к своему брату. Но эта опрометчивость обошлась ей слишком дорого. Растерянно обернувшись, она увидела двух зараженных, мужчину и женщину, неожиданно ворвавшихся во двор. Вновь попытавшись проскочить в подъезд, женщина упала, зацепившись ногой о стальную проволоку. Свалившись на асфальт, она стала легкой добычей для зараженных.

Собравшись с силами, брат женщины вбежал в подъезд, закрыв за собой добротную дверь их подъезда.

— Ей не выжить, — тихо произнес Тео, разглядывая женщину.

Облепив с нескольких стороны, зараженные калечили ее, ломая кости и вырывая зубами клочья мяса из ее плоти.

— А ее брат к утру сам… — начал Эдуард но тут же осекся.

Свет в доме погас, и двор мгновенно погрузился в густой черный мрак.

* * *

Спокойно пройдя через ворота автобазы, вооруженные люди оказались на просторной асфальтированной площадке, залитой яркими лучами летнего утреннего солнца. Увидев наемников, двое охранников вышли им навстречу. Но следующее же мгновение заставило их об этом пожалеть.

Не тратя время на выбор позиций, наемники открыли огонь по людям из охраны. Получив тяжелые ранения, оба охранника свалились на землю. Но звуки стрельбы дали их товарищам хлипкий шанс. Прошла минута, и противники вступили в перестрелку.

Здесь, на просторной автобазе, пистолеты-пулеметы едва ли могли противостоять прицельному огню автоматчиков. Ранив еще одного охранника и убив его товарища, наемники ворвались в здание. Но им пришлось дорого заплатить за эту ошибку. Получив пулю в голову, один из них упал на колени. Резко обернувшись, его товарищ успел лишь увидеть полицейского, притаившегося в темном углу, вооруженного табельным пистолетом Макарова. Но наемник не успел выстрелить: одна из пистолетных пуль раздробила его ключицу, а вторая попала в шею. Пошатнувшись, он тяжело свалился на спину.

Но удача отвернулась и от полицейского. Он был расстрелян в упор, очередным наемником, ворвавшимся в помещение.

Где-то наверху, на крыше второго этажа, сопротивление вел другой сотрудник полиции, вооруженный АКС. Он успел убить одного из нападавших. Но прошла лишь минута, и он свалился замертво, изрешеченный с трех огневых позиций.

Растерянные и разрозненные, люди Николаева сдавались один за другим. Его основные силы были рассеяны по многочисленным дорожным блокпостам, а самые стойкие защитники автобазы были убиты в первые минуты штурма.

Дождавшись окончания перестрелки, в здание вошел командир наемников вместе с двумя верными бойцами. Это был Энвер, албанец-косовар, очень широкоплечий и крепко сложенный мужчина, с резкими чертами лица, светло-каштановыми волосами и густыми отвислыми усами.

— Как они? — по-русски, с заметным акцентом, спросил командир, указав на раненных.

— Странно… что еще жив, — произнес один из его бойцов, осмотрев парня, раненого в голову.

Повозившись немного с раненными, Энвер и его люди продолжили свой путь внутри здания. Не встретив никакого сопротивления, они поднялись на второй этаж. В просторном кабинете они нашли двух мужчин, сразу же сложивших оружие.

— Сколько вас здесь? — громко спросил один из спутников Энвера, обратившись к рыжеволосому длиннолицему мужчине. — Пятерых ваших мы положили. Еще троих взял живьем — они без боя сдались.

Рыжеволосый молчал.

— Как тебя зовут? — спросил наемник.

— Иван, — спокойно ответил его собеседник.

— Где ваш главный?

— Наверху, — осторожно ответил Иван. — Могу отвести к нему… вашего командира.

Услышав это, Энвер согласился. Отложив АКС в сторону, он пошел вслед за Иваном. Его «Израильский пустынный орел» висел в поясной кобуре, и теперь Энвер был почти безоружен.